– Ты абсолютно прав, братец, – прошептала Линн, услышав, как Роберт бросил трубку. – Но ты не представляешь себе, на что я способна.
Она подошла к шкафу и сняла с вешалки желтое облегающее платье. Натянув его, она повертелась перед зеркалом, а потом взяла в руку щетку для волос и стала укладывать волосы.
Она все еще возилась с прической, подкалывая длинные пряди на макушке, когда услышала в автоответчике голос Томаса.
– Не делай этого, сестренка, – тревожно говорил он. – Ради бога. И если ты все же намерена встретиться с ним, то, по крайней мере, прихвати с собой флакон со слезоточивым газом и сотовый телефон. Позвонишь нам, если тебе понадобится помощь.
Линн усмехнулась, услышав в трубке голос Женевьевы, жены Томаса.
– Оставь девушку в покое, Том. Пусть она немного повеселится...
На этом связь внезапно оборвалась. Линн на секунду застыла со шпилькой в зубах и задумалась. Возможно, ее братья в чем-то и правы. Но тут же в памяти всплыл самоуверенный голос Джона Клакстона, который пытался объяснить, как ей повезло, что он предложил ей выйти за него замуж.
– Эх, была не была, – пробормотала она, продолжая подкалывать волосы. – Если мне суждено погибнуть во владении Энди Нилса, то, по крайней мере, моя смерть не будет скучной.
Покончив с прической, она села на диван и стала ждать Энди. Интересно, что будет, если он вдруг передумает и не придет сегодня вечером? Эльма и другие соседки слышали, как он назначил ей свидание, и теперь, если он вдруг не придет, ее просто засмеют. Одно дело, когда мужчина смотрит на нее без всякого интереса и страсти. И совсем другое, когда мужчина притворяется, что безумно желает ее, и вдруг решает, что не стоит с ней иметь дело.
Когда часы показывали без пяти семь, Линн была до такой степени напряжена, что, казалось, ее нервы готовы лопнуть, как струны.
Ровно в семь послышался звонок в дверь, и с бешено колотящимся сердцем она бросилась открывать. Но по пути заставила себя успокоиться. Сделав глубокий вдох, она провела руками по ткани платья, приглаживая ее, и спокойно открыла дверь.
Энди стоял на пороге с улыбкой на губах. Его карие глаза поблескивали. Линн тут же забыла о соседях.
Он протянул к ней руки и провел длинными, чувствительными пальцами сверху вниз по ее голым рукам. У нее перехватило дыхание. А желтое, довольно консервативное платье внезапно показалось слишком открытым.
– Привет. Ты выглядишь великолепно, – сказал он.
Она попыталась перевести дыхание и успокоиться.
– Я ужасно боюсь, – пролепетала она.
– Не нужно бояться, – спокойно проговорил он, покачав головой. – Здесь только ты и я. И я знаю тебя еще с тех пор, как приезжал в этот городок долговязым нескладным мальчишкой.