Хотя сумерки еще не наступили, тренировочное поле для гольфа было ярко освещено, напоминая собой съемочную площадку. Мейри взяла напрокат три клюшки и корзину с пятьюдесятью шарами. Два первых помоста были уже заняты, но свободных мест хватало. Поодаль машина, похожая на миниатюрный зерноуборочный комбайн, подбирала на траве шары. Водитель сидел за сетчатым экраном. Мейри заметила игрока на самом дальнем помосте. Рядом с ним стоял тренер. Игрок ударил по мячу, который, к его разочарованию, пролетел не более семидесяти ярдов.
– Уже лучше, – слукавил тренер. – Постарайтесь сосредоточиться на том, чтобы не сгибать колено.
– Опять черпнул? – спросил ученик.
Мейри поставила свою металлическую корзину у ближайшего к ним помоста. Сделала несколько пробных замахов для разминки. Тренера и ученика ее соседство отнюдь не обрадовало.
– Прошу прощения, – обратился к ней тренер. Мейри повернула голову. Он улыбнулся ей из-за перегородки. – Это место мы забронировали.
– Но вы же его не используете, – возразила Мейри.
– Но мы за него заплатили.
– Я бы не хотел тренироваться прилюдно – раздраженно добавил ученик.
Но тут он узнал Мейри:
– О боже…
Тренер обернулся к нему:
– Вы что, знаете ее, мистер Пеннен?
– Да она же репортер, черт возьми, – сказал Пеннен и, обращаясь к Мейри, добавил: – Мне вам сообщить нечего.
– Ну и ладно, – бросила Мейри, готовясь к первому удару.
Мяч взмыл в воздух и, описав чистую дугу, почти без отклонения приземлился рядом с флагом, установленным на двухсотъярдовой отметке.
– Очень неплохо, – заметил тренер.
– Меня учил отец, – объяснила она. – А вы что, профессионал? Кажется, я видела вас на соревнованиях.
Он кивнул.
– Не на «Скоттиш Оупен»?
– Не прошел квалификационный отбор, – признался тот, слегка покраснев.
– Ну, поговорили, и хватит, – вмешался в разговор Ричард Пеннен.
Мейри пожала плечами и приготовилась к следующему удару. Пеннен, казалось, тоже вернулся к игре, но вдруг выпрямился.
– Послушайте, за каким чертом вас сюда занесло? – спросил он без обиняков.
Мейри не ответила, наблюдая за мячом, приземлившимся чуть левее двухсотъярдового флага.
– Надо немного потренироваться, – сказала самой себе, а затем повернулась к Пеннену: – Подумала, что должна вас честно предупредить.
– Предупредить… и о чем же?