– Это ведь не совсем ваша территория, – заметил один.
– Должен признаться, у меня особый интерес к покойному, – ответил Ребус.
Шивон, стоявшая рядом, шепнула ему на ухо:
– До них еще не дошла новость, что нас отстранили.
Ребус молча кивнул. Они направились к ползавшим по земле гомповцам. Дежурный врач, который уже констатировал смерть, подписывал официальные бумаги. Фотограф щелкал вспышкой; лучи фонариков шарили по траве в поисках улик. Дюжина полицейских, выстроившись в цепь, держала незваных зрителей на расстоянии от места происшествия, которое уже огораживали желтой лентой. Дети на велосипедах, матери с малолетними детьми в колясках. Ничто так не притягивает к себе любопытных, как место преступления.
– Тут стояла палатка моих родителей, – объявила Шивон Ребусу, сориентировавшись на местности.
– Думаю, это не они оставили после себя такой беспорядок.
Он поддал носком ботинка валявшуюся на земле пластиковую бутылку. Все вокруг было забросано мусором – разорванные плакаты, смятые листовки, упаковки от фастфуда, шарф и одна перчатка, детская погремушка и памперсы… Кое-что гомповцы взяли для исследований – вдруг обнаружатся отпечатки пальцев или следы крови.
– Не хочу подходить ближе, – сказала Шивон.
Ребус пожал плечами и прошел вперед. Распростертое на земле тело Гарета Тенча остывало. Он лежал лицом вниз, подогнув под себя ноги, словно смерть настигла его в прыжке. Голова повернута вбок, глаза открыты. На спине куртки расплылось темное пятно.
– Похоже, ударили ножом, – сказал Ребус, обращаясь к доктору.
– Причем трижды, – подтвердил тот. – В спину. И раны, как мне кажется, неглубокие.
– Достаточно и таких, – заметил Ребус. – А что за нож?
– Пока трудно сказать что-то определенное. – Доктор глянул на него поверх узких очков. – Ширина лезвия примерно дюйм, может, чуть меньше.
– Что-нибудь пропало?
– При нем было немного наличности… кредитные карточки и прочее. Так что никаких проблем с опознанием. – Доктор устало улыбнулся и протянул Ребусу дощечку с закрепленными на ней документами. – Можете подписать документы, инспектор…
Ребус поднял руки:
– Я не задействован в расследовании, док.
Врач посмотрел на Шивон, но Ребус отрицательно замотал головой и сам пошел к ней.
– Три колотые раны, – сообщил он.
Шивон, не сводившую пристального взгляда с лица Тенча, похоже, била легкая дрожь.
– Озябла? – спросил Ребус.
– Это точно он, – негромко произнесла она.
– А ты считала его бессмертным?
– Я не о том.
Она не могла оторвать взгляд от трупа.
– Я думаю, нам придется кое о чем рассказать.
Ребус оглянулся по сторонам в поисках возможного собеседника.