Вспомнили родных: с его родителями и младшей сестрой, поступившей в этом году в начальную школу, было все в порядке; ее родители тоже ни на что не жаловались, а младший братец получил высшие баллы по всем предметам на промежуточных экзаменах, и сейчас в семействе Кайтов его почитали наравне с Исусом Христом.
— Ты вроде собирался рассказать о Дилайле, — наконец напомнила Надин. — Что случилось?
— Да, точно. — Диг бросил окурок на землю и затоптал. — Не знаю, все было очень странно. Правда, к концу мы действительно немного сникли — ни у нее, ни у меня не было денег, и мы большей частью торчали дома. Все стало немножко отдавать рутиной. Сначала она поступила на секретарские курсы, но через пару недель ушла оттуда, вроде бы ей не нравилась преподавательница. Потом работала в цветочном магазине, от которого ее тошнило. В конце концов она устроилась подрабатывать по выходным в аптеку, зарплата наличными. И тогда между нами начались трения, потому что мне надо было заниматься в колледже, у меня появились новые друзья, а она целыми днями сидела дома со своей мамашей-ведьмой.
— А! — перебила Надин, припомнив свою единственную и неприятную встречу с матерью Дилайлы. — Ты познакомился с ней?
— Видел пару раз, — скривился Диг.
— И как она тебе?
— Уродище. — Его передернуло. — Подозреваю, она немного не в себе, слегка шизнутая. Дилайла не хотела, чтобы я приходил к ним домой, она ненавидела свой дом, поэтому мы проводили время у меня. В общем, ситуация стала немного напряженной, но я думал: закончу колледж, найду работу, стану вкалывать, получу повышение и смогу снять квартиру. Знаешь, я хотел, чтобы Дилайла не работала и наслаждалась жизнью, хотел заботиться о ней. Я и вправду верил, что мы всегда будем вместе. У меня и мысли не было, что все может полететь к чертям….
— Мы даже собирались обручиться, — припомнил Диг, — когда ей исполнится восемнадцать, обсуждали, где будем жить… А на следующий день после ее дня рождения я вернулся из колледжа, ждал ее, как обычно, но она не появилась. Позвонил ей домой, кто-то из ее братьев взял трубку и сказал, что Дилайлы здесь нет с самого утра, и добавил, что ушла она с большой сумкой, а до этого был большой скандал, мать на нее за что-то сильно рассердилась…
— Я прождал ее весь вечер, — продолжал Диг, — и еще два дня, звонил ей, но никто не знал, где она, и всем, похоже, было наплевать… вообще, в ее семье все какие-то… долбанутые. Я чуть было не отправился в полицию. Но потом сообразил, что куда бы Дилайла ни рванула, ей понадобятся деньги. А поскольку ей уже исполнилось восемнадцать, она может получать пособие по безработице. Я знал, что она пойдет на биржу, она два года твердила об этом. Неделю я не ходил в колледж и караулил ее у биржи, прячась за деревом. В пятницу утром она объявилась. Выглядела ужасно. Просто жуть. Я с трудом ее узнал. Подбежал к ней, обнял, и знаешь, она не смела на меня глаз поднять. Словно ей было стыдно за что-то…