– Пожалуй, махором Паакером завладел тот самый демон, которого ты только что мне расписала, – заметил карлик.
– Может быть, – согласилась старуха. – Но ведь он, говорят, упрям, как осел. Сейчас он готов жизнь отдать, лишь бы добиться того, в чем ему отказано. Ну, а если бы твоя госпожа Неферт принадлежала ему, он, верно, сразу бы успокоился. А впрочем, к чему эта болтовня? Я еще должна сбегать вот в ту золотую палатку, где сейчас вертятся все, у кого полны кошельки денег. Мне надо потолковать с хозяйкой…
– А что тебе от нее нужно? – поинтересовался Нему.
– Маленькая Уарда скоро опять будет здорова, – ответила старуха. – Ты ведь ее видел! Не правда ли, она стала хороша, просто чудо, как хороша? Вот я и хочу разузнать, что мне даст хозяйка, если я приведу сюда девочку. Она грациозна, как газель, и если ее хорошо выучить, она уже через каких-нибудь две-три недели будет прекрасно танцевать.
Нему побледнел и сказал строго и решительно:
– Этого ты не сделаешь!
– Почему же? – удивилась старуха. – Ведь на этом я могу хорошо заработать.
– Потому что я тебе запрещаю это, – почти прошептал карлик хриплым голосом.
– Ах, вот как! – расхохоталась старуха. – Тебе, видно, захотелось подражать Неферт, а я должна разыграть роль ее матери Катути! Однако поговорим серьезно! Ты что, видел малютку и желаешь заполучить ее для себя?
– Да, – отвечал карлик. – Когда мы добьемся своего, Катути отпустит меня на волю и сделает богатым человеком. Тогда я куплю у Пинема его внучку и возьму ее себе в жены. Я выстрою дом по соседству с залом суда и буду своими советами помогать и истцам и ответчикам, как это делает горбатый Сент – он ведь теперь разъезжает на своей собственной колеснице!
– Гм! – промычала старуха. – Об этом, пожалуй, можно бы и подумать, но теперь, вероятно, уже поздно. Когда девочка бредила, она все время говорила о каком-то жреце из Дома Сети, посетившем ее по приказу Амени. Видно, это красивый парень; думаю, что он сумеет позаботиться о ней. Говорят, он сын какого-то садовника и зовут его Пентаур.
– Пентаур! – воскликнул карлик. – Пентаур! У него гордая осадка и лицо, как у покойного махора, но он метит еще выше, чем тот. Однако ему скоро перебьют хребет.
– Тем лучше, – согласилась старуха. – Уарда была бы подходящей женой для тебя – она добра, скромна, и, кроме того, никто ведь так и не знает…
– Чего? – не выдержал карлик.
– Кто ее мать. Она была не ровня нашему брату. Попала она сюда из чужих краев, и на ней нашли какое-то украшение со странными письменами. Его нужно будет показать пленникам, как только Уарда станет твоей. Может, кто-нибудь из них сумеет истолковать эти непонятные знаки. Что она родом из богатого дома, это уж я знаю точно, потому что Уарда – живой портрет своей матери, а появившись на свет, она выглядела точь-в-точь как ребенок какого-нибудь знатного вельможи. И ты еще смеешься, дурень! Через мои руки прошла тысяча новорожденных, но даже когда они попадали ко мне завернутыми в лохмотья, я всегда узнавала, знатные у них родители или бедняки. Это видно хотя бы по форме ног, да есть и другие признаки. Ну, ладно, пусть Уарда пока останется в своей лачуге, а потом я тебе помогу. Если будут какие новости, дай мне тотчас же знать.