— Вы спасете его?
— Он хорошо перенес операцию. Но нужны дополнительные тесты. Мы перевели его в палату интенсивной терапии и будем следить за внутричерепным давлением при помощи датчика, который я установил во время операции. Когда отек спадет, мы уберем датчик. У него хорошие шансы.
— Хорошие шансы, — повторила она.
— Возможно повреждение мозга, временное или перманентное. Но говорить об этом пока слишком рано. Сейчас мы можем только ждать и наблюдать. Он в коме. Но у него очень сильное сердце.
— Да, сильное.
— У него хорошие шансы, — повторил Норт. — Родственники у него есть?
— Не здесь. Тут только я. Могу я его видеть?
— Скоро за вами придут и проводят в отделение интенсивной терапии.
Войдя в палату, она замерла у порога, глядя на Стива. Его лицо, все в синяках и кровоподтеках, было смертельно бледным. Он плох — это все, о чем она могла думать. Этот человек с закрытыми ввалившимися глазами, распухшим носом и белыми бинтами на голове не был даже похож на Стива.
Они сняли с него серьгу. Зачем они это сделали?
Нет, он не похож на Стива.
Она расстегнула и вынула свою сережку в виде тонкого серебряного колечка и, наклонившись, вдела ему в ухо. Затем коснулась губами его покрытой щетиной щеки.
— Так лучше, — прошептала она. — Лучше. Я буду рядом, слышишь? — Она взяла его безжизненную руку и поцеловала пальцы. — Даже когда меня не будет здесь, я все равно с тобой. Не бросать. Таков уговор. Ты меня не бросишь.