— А-а-а, — чин безнадежно махнул рукой. — Безнадега. Неопознанный труп. Женщина. Возраст примерно двадцать два — двадцать пять. Одежда срезана, тело завернуто в целлофан. Никаких особых примет. Если сразу на заявление об исчезновении не наткнешься — полгода придется с опознанием возиться. Машину «пробили» по центральной картотеке, установили владельца. Говорит, что авто это угнали. Вчера ночью или сегодня утром. Он не заметил. Так что, если дело в горпрокуратуру перебросят, расстраиваться тебе не придется. Волин пожал плечами, спросил:
— Кто обнаружил труп?
— Анонимный звонок. Поступил на «Центральную» минут двадцать назад, — чин вздохнул. — Сволочи. Сами помогать не хотят, а потом ведь орать будут, случись чего: «Преступность! Преступность!»
— Медики говорят что-нибудь?
— Пока ничего. Но скоро скажут, наверное. Подожди, если хочешь.
— Осмотрюсь пока. — Волин, Пилюгин и Лева направились в сторону «копейки». — Он сам звонит и сообщает о брошенных телах, — быстро говорил Волин. — Не пойму, зачем ему это нужно, но какой-то смысл в его действиях должен быть.
— Разберемся, — уверенно заявил Пилюгин.
— Боюсь, что на это уже не останется времени.
— Почему?
— Эксперт-психиатр считает, что, закончив очередную серию убийств, этот психопат на какое-то время заляжет на дно. А когда вновь примется за старое — сменит «стиль».
— А этот ваш эксперт, он хороший психиатр?
— Я ему доверяю.
— Что ни час, то сюрприз, — прокомментировал сообщение Пилюгин. Они остановились у машины. Судебный медик оглянулся, кивнул, приветствуя. Криминалист не стал отделываться кивком, высунулся из машины, сообщил:
— Отпечатки есть, но смазанные.
— Салон протирали?
— Да нет, — криминалист вздохнул. — Убийца работал в перчатках. Есть волокна одежды. Направим на анализ, может быть, что-то удастся выяснить.
— Конечно.
— Теперь, очевидно, моя очередь? — даже разговаривая, медик не прекращал осмотра. — Значит, так. Первичные данные: смерть наступила сегодня, между двенадцатью и часом ночи от механических повреждений режущим предметом в области шеи. Направление раны — прямолинейное, горизонтальное. Края — гладкие. Углы — острые. Глубина — равномерная по всей длине. Имеются необычные насечки по краям раны.
— Импортный нож с лазерной заточкой, — сказал Волин.
— Возможно, возможно. Поперечные подтеки крови на шее. Голова была отсечена от тела после смерти пострадавшей. Остальное покажет вскрытие. Волин секунду раздумывал, потом, бормотнув: «Извините», — сунул голову в салон и посмотрел на приборный щиток. Затем обошел машину, заглянул под днище, сказал Пилюгину: