— Витольда не трожь! — Сантехник подскочил к Эрику, угрожающе помахивая у него под носом грязным пальцем. — У Витольда, чтобы ты знал, мстительный характер! Он тебя с дерьмом смешает и на помойку выбросит! Мне все известно!
— Тогда ты самый большой умник из всех, кого я знаю, — отрезал Эрик и пошел к выходу, осыпаемый угрозами Витольда.
— Ты у меня еще поплачешь! Ох, и поплачешь ты у меня! С дерьмом смешаю! — неслось ему вслед.
Незадолго до обеденного перерыва к Эрику подбежала табельщица: звонили из проходной. У входа ждет его по очень важному и срочному делу какой-то человек. Говорит, пусть выйдет на минутку.
Может, дома что стряслось, испугался Эрик, здоровье матери в последнее время было неважное. Снял в раздевалке фартук, накинул пиджак и припустил через двор. Сторожиха окинула его странным взглядом, но он не обратил внимания.
На улице его поджидал стройный человек лет тридцати в кожаной кепке. На нем была темно-серая спортивная куртка с капюшоном. Он пристально посмотрел на Эрика и сказал:
— Товарищ Вецберз?
— Да, — растерянно ответил Эрик.
— Следователь ОВД Харий Даука. — Мужчина показал служебное удостоверение.
На противоположной стороне улицы щелкнула задняя дверца «Жигулей». Из машины вылез мужчина примерно одних лет со следователем и выжидающе уставился на них.
— В чем дело? — встревожился Эрик.
— Я вынужден попросить вас дать кое-какие сведения.
— Не понимаю! Ничего не понимаю!
— Вам придется проехать с нами.
— Тогда я пойду надену пальто.
— Ничего, мы на машине.
— Все равно мне надо сказать мастеру…
— Отдел кадров в курсе, оттуда позвонят в цех. Прошу! — Следователь жестом пригласил его в машину.
— Вы зря теряете время, это какое-то недоразумение!
— Надеюсь. Прошу, прошу!
Эрика посадили на заднее сиденье, следователь поместился с ним рядом. Задержанный отметил, что дверца с его стороны не имеет ручки. До ОВД ехали молча.
Дежурка, как обычно в середине дня, полупустая. Только в углу за столом сидит какая-то женщина и пишет. Видимо, объяснительную или заявление, издали виден столбик коротких строчек в верхнем углу листа. Только здесь, наверно, еще и увидишь деревянные ручки со стальными перьями и чернильницу. Со скрипом выводя фиолетового цвета завитушки, перо дерет бумагу.
Входит дежурный. По чину — майор. Он в упор смотрит на Эрика, потом весело подмигивает следователю Дауке:
— Ну ты счастливчик! Откровенно говоря, я не верил.
— Скажут ли в конце концов, зачем меня сюда привели! — кипятится Эрик.
С трудом сдерживаемое возмущение так и рвется наружу. Он желает объясниться в присутствии этого майора, который по званию несомненно выше следователя. Он хочет перечислить свои общественные обязанности, сказать, что одна из его работ награждена дипломом Выставки народного хозяйства, что он член завкома, дружинник и все такое прочее, но слова застревают в горле, он не в состоянии сказать ничего путного, а в следующий миг говорить слишком поздно. Его сбивает с толку абсолютное спокойствие майора.