Возбужденный и раскрасневшийся, он взлетел по узкой лестнице на четвертый этаж и постучался. В полупустом чемодане булькали две бутылки шампанского и коньяк, а в руке он держал аккуратно завернутый букет кроваво-красных роз: они приводили Беллу в восторг. Розы он купил с рук, цветы сожрали едва ли не половину оставшихся у него денег.
Открыла ее сестра, она ему нисколько не удивилась. Виктора это задело: будто он выходил на минутку в гастроном за спичками.
— Белла говорила, что ты вот-вот заявишься, — пояснила женщина. — Чемодан можешь оставить.
— А сама она где? — Виктор был неприятно удивлен. И что за тон… Впрочем, они всегда не переваривали друг друга.
— Белла завербовалась в какую-то киногруппу и будет только в субботу.
В комнате все как прежде. Если не приглядываться, то мебель кажется совершенно новой.
— Знала ведь, что я буду! — с упреком воскликнул Виктор.
— Наверно, решила, что хватит. — Беллина сестра визгливо рассмеялась. Ее радовало все, что досаждало Виктору.
Возбуждение его не оставляло.
Они похожи, помимо воли молнией мелькнуло в его голове.
— Ну, ты… Чего уставился, как бык… Возьми, за чем прискакал, и проваливай. Ко мне сейчас придет дружок, и я не хочу, чтобы он тебя видел. Еще подумает бог знает что.
— Послушай, женщина! — Он попытался схватить ее за руку, но она ловко увернулась.
— Отвяжись, болван! Скажу Белле! Не хватало мне еще с тобой путаться, у меня, знаешь, принципы.
Упоминание о Белле слегка охладило Виктора.
Он достал из шкафа свои фирменные, в обтяжку, джинсы и стал рыться в поисках джемпера, который когда-то сидел на нем как влитой.
— Не переворачивай все вверх дном!
— Где мой полосатый джемпер?
— Кажется, стащили.
— Как это?
— Стащили, и все… Нас ведь обокрали. Прошлой зимой. Сначала думали на Вовку, но оказалось — не он. Кто-то из своих, это уж точно. По ночам у меня сынишка дома, а тут как раз отослала его на пару недель к матери. Мы спокойно себе сидим в «Русе», в баре за канатами, и потягиваем коктейль. А они тут пошуровали. И когда уходили, еще закрыли на ключ, гады! Всю фирму взяли. Пришлось ставить второй замок.
— А почему мои джинсы не взяли? — воскликнул Виктор, чтобы уличить ее во лжи. Он уже почувствовал приближение беды. Над его головой сгущаются тучи.
— Теперь в таких не ходят, теперь вельвет носят.
— А т е в е щ и тоже сперли?
— Конечно. Правда, кое-что Белла, кажется, отнесла к матери.
— Но ведь т е в е щ и были спрятаны! Я сам прятал!
— Тут спрячешь! Сколько ни прячь, все как на ладони. Загнать надо было, когда у Беллы имелся покупатель, сейчас законные башли лежали бы на книжке.