Испанец кричал и вопил, Агриппа не обращал на это ни малейшего внимания. Пришлось сдаться. Пленник вывернул карманы, в них было довольно много серебра.
— Бросьте мне четыре пистоля, а остального мне не нужно, — сказал Агриппа, — я ведь не злой.
Четыре монеты упали к его ногам.
— Поскорей теперь лестницу, — крикнул Гаэтано.
— А вот ваш ученик, для которого всякое желание учителя — закон… он и сходит за лестницей. Но прежде надо исполнить ещё одну маленькую формальность.
— Формальность? Как это? … Говорите скорей, я совсем закоченел.
— Остается только передать мне без разговоров вашу длинную шпагу и кинжал, что висит у вас на поясе.
— Это зачем же?
— А затем, что вам может прийти в голову нехорошая мысль пустить их в дело, а из этого для вашей же милости вышли бы такие неприятности, память о которых надолго осталась бы на вашей шкуре.
Дон Гаэтано подумывал о мести и не решался отдать оружие.
— Ну что же? — крикнул Агриппа, — опускать люк или лестницу?
Пленник тяжело вздохнул и, вынув из ножен шпагу и кинжал, подал из рукоятками Агриппе, который их проворно схватил.
— Славное оружие! — сказал он, осматривая их. — Стоит такого кавалера, как ваша милость. Видна работа толедских оружейников.
Потом прибавил, улыбаясь:
— Я был уверен, что мы с вами поладим, а теперь, сеньор, можете выходить на свет Божий.
Лестница опустилась в погреб, а между тем Дракон и Фебея, прибежавшие вслед за Югэ, уставились черными мордами в отверстие люка. Агриппа взял их за ошейники.
— Два неразлучных с нами приятеля! — сказал он.
Испанец вышел и бросился бежать.
Тогда Агриппа обратился к молодому графу и спросил его с улыбкой:
— Ну, теперь вы убедились, что ваш плащ не сам улетел со скамейки и что попадаются ещё на свете и скверные люди?
Отвечать было нечего, но одна вещь все-таки смущала Югэ.
— Зачем ты взял четыре пистоля у этого мошенника? спросил он.
— А затем, что я их же предложу в награду тому честному человеку, который не поддастся искушению… Я ведь намерен продолжать эти опыты… Утешительно было бы, если хорошего и дурного вышло поровну.
Новый случай представился скоро. Агриппа не стал придумывать другого испытания и повторил ту же хитрость. Новый прохожий выслушал все с таким же вниманием и ночью все произошло точно так же, как с Гаэтано, но с него взяли только шесть ливров, потому что в карманах у него было не густо.
Еще трое или четверо прохожих попались на ту же удочку и не дали бедному Югэ улучшить свое представление о роде человеческом. Наконец, пятого застали в постели, спящего блаженным сном. Агриппа насилу растолкал его.