В последний момент перед вылетом к оперативной группе неожиданно присоединился Веденин.
— Стоит ли вам рисковать? — попытался отговорить Салов Медузу. — Операция предстоит довольно опасная. Не лучше ли дождаться её завершения?
— Приходится рисковать, — обреченно вздохнул заместитель прокурора. — Долг превыше любой опасности. Уверен — вы станете допрашивать сразу после ареста. Как говорится, по горячему следу. Наверняка будут нарушены процессуальные нормы, ущемлены законные права задержанных. Я не имею права позволить… Достаточно, что разрешил вести допрос постороннему человеку…
При этом Веденин бросил на «постороннего человека» гневный взгляд. Будто швырнул увесистый булыжник.
Действительно, зануда, подумал Андрей. Пригрозишь преступнику — прекратить незаконные действия, не имеете права унижать человеческое достоинство подследственного! Упомянешь о возможном применении оружия в случае попытки побега — нарушаются такие-то и такие-то инструкции.
Бандитам разрешается все, сыщики вынуждены следить за каждым своим словом, то и дело оглядываться на подобных «медуз».
Житуха!
— Ладно, летите, — помедлив, нехотя согласился начальник райотдела, выразительно подмигнув Панкратову. — Только, прошу, держитесь позади. Зацепит, не дай Бог, случайная пуля — затаскают по начальству…
Веденин промолчал.
Похоже, ему не очень то хотелось лезть на рожон, подставляться под прицельные выстрелы пуделевцев. Типичный чиновник правоохранительных органов, воюющий с бумагами и компьютерами.
Непонятно, кто или что подталкивает прокурорского служаку в спину? Долг? Ерунда, дело не в старомодном долге. В наше время упоминание о нем сродни сентиментальному обьяснению в любви голой проститутке. Деньги? Смешно говорить — мизерная зарплата, к тому же выплачиваемая с месячными задержками никак не способствует излишней активности.
Так что же заставляет Веденина рисковать жизнью?…
Вертолет летит низко, почти задевая днищем вершины рослых кедров. Стрекочет на подобии машинки для стрижки волос. Впечатление — подстригает зеленую листву. С одной стороны — отлично, удается разглядеть самые густые заросли, проникнуть взглядом в распадки и вершины горбатых сопок. С другой — влепят пару очередей или выпалят из гранатомета — охнуть не успеешь.
Салов думал не об опасности или преимуществах низкого полета, даже не о предстоящей схватке с бандитами — все его мысли связаны с похищенной женой. Именно, похищенной — в предательство Стеллы, на которое прозрачно намекнул московский сыщик, он не верил.
Стеллу похитили, в этом нет ни малейших сомнений!