— А я в суд подам. На телеканал!
Тут даже прокурор заулыбался. Нашел, с кем бодаться!
— Ну хорошо, что вы хотите, чтобы прозвучало в опровержении? — зашел с другого конца продюсер.
— Что то, что они показывали, — неправда, что не было никаких “кровников”, что я это все придумал, чтобы отвязаться от одной назойливой журналистки, что на самом деле Иванов никакой не Мориарти...
— Итого уже минут на пять, — подсчитал продюсер, . — Вы знаете, сколько стоит одна минута вешания?
Старков не знал.
— От пятидесяти до пятисот тысяч долларов, если в пересчете на рекламу. Соответственно, пять минут — это минимум двести пятьдесят тысяч, а максимум — два с половиной миллиона. Если давать опровержение в наиболее смотрибельное, то есть в то же самое, когда прошла ваша передача, время.
Кто согласится терять два с половиной миллиона долларов из-за какого-то опровержения? Да они лучше десять реклам про прокладки пустят!
— А что же делать? — совершенно растерялся Старков.
— Что делать?.. Передачу делать! — категорически заявил продюсер. — Только теперь качественную передачу, чтобы перебить впечатление от прежней халтуры. Клин клином вышибают! А не судом.
Прокурор согласно кивнул.
А может, и верно?.. Что ему даст опровержение, напечатанное мелким шрифтом на последней странице второсортной газетенки? Кто его прочтет? А передачу видели миллионы. И новую передачу увидят миллионы.
— Кстати, сколько они вам там платили? — спросил продюсер.
— Не платили, обещали, — сказал Старков. — Обещали двести долларов. В месяц.
— Двести? — удивленно переспросил продюсер. — Вы, как видно, действительно плохо знакомы со спецификой телевидения.
— А что, это много? — настороженно спросил Старков.
— Это дешево для такого уровня материала.
Продюсер встал, давая понять, что разговор закончен.
— Если надумаете — звоните, — сказал он, протягивая визитку. — Очень рад был с вами познакомиться.
Старков вышел в коридор, вертя в руках врученную визитку.
“Генеральный продюсер телекомпании “Партнеры” Горшков Валерий Петрович”, — прочитал он.
Что-то ему эта фамилия напоминала. Что-то такое... Ах да!..
Он оторвал взгляд от визитки и прочитал на двери прокурорской приемной набранную золотом табличку:
“Горшков Петр Вениаминович”...