– Я помню.
Память властелина Тир-Луниэна – непростая вещь, она почти бездонна. Ничего он не забывает, и нет Альмару Гваэхарду отдыха и покоя ни днем ни ночью. Да и не способствует тонкая корона легкомысленной забывчивости. Этот разговор отправится туда же – в копилку нелюбви-непрощения. И когда настанет час… Впрочем, у Рыжего своих счетов к Альмару немало. И кто хоть раз попытался измерить глубину его муки? Разве кому-то ведомо, сколь сильно мается угрызениями совести сам Верховный Король? Вот уже больше пятидесяти лет снится ему регулярно Морген Джэрэт’лиг – нездешний ветер рвет его вороные косы, а из зияющих ран глазниц текут чистые, как хрусталь, слезы. Финигас имел полное право ненавидеть государя… И память о давнем прегрешении не дала Альмару кликнуть стражу. Хотя, конечно, хотелось. Но король развернулся на каблуках и удалился развлекаться, оставив парочку отбиваться от липкого любопытства придворных.
Жалел потом, но время ведь не повернешь вспять.
Пришлось сбежать, причем в прямом смысле слова. Бежать и путать следы в бесчисленных коридорах, в тщетной надежде обмануть приставучую гончую – людскую молву. Они остановились где-то между винным погребом и ледником, в темном и пыльном закоулке. В том самом месте, где, по словам Альмара, плетутся самые дерзкие заговоры.
– Зачем ты его дразнил? – спросила Хелит, отдышавшись.
– Если он меня ненавидит, то пусть хотя бы за дело, а не только по долгу службы.
Девушка не видела выражения на его лице, но Мэй совершенно определенно улыбался. Не так как раньше, не одними губами, но и глазами, а может быть, и сердцем.
– Он так трясется над своей короной, что убьет нас обоих. Меня – чтоб не исполнилось пророчество, а тебя – так, на всякий случай.
– Хитроумный ир’Брайн успел внушить Альмару, что я замыслил месть и измену, – понимающе хмыкнул Рыжий. – Может, и вправду исполнить лойсово пророчество? О да! Финигас будет так рад, что живые слышат его ликующие вопли со дна бездн.
– Ты серьезно? – изумилась Хелит.
Ответил Мэй поцелуем.
– Не забивай себе голову чужими заботами и страхами. Хорошо? Только не сегодня…
Чистую правду говорил. На эту ночь у Рыжего были совсем другие планы.
– Кыш! – бросил он перепуганной до онемения далаттской свите.
Видит Ито Благая, Мэй меньше всего хотел показаться нетерпеливым. Даже руки спрятал за спиной. Как мальчишка, борющийся с искушением стянуть кусок свежеиспеченного пирога. Но руки его предали, они своевольно подхватили изумительно легкую Хелит, которая и не думала вырываться. Наоборот, она сцепила кисти замком за его шеей, ясно давая понять, что вовсе не желает расставаться.