– Чего мы ждем, хан’анх? – спросил Чужой.
– Проводника. Или ты хочешь попасться одному из наших разъездов?
Нэсс не хотел. Это как раз понятно. К головорезам хан’меза Ашанина лучше живым не попадаться.
– Проводник отведет тебя самой надежной и тайной тропой к границе Тир-Луниэна. А там уж…
– Я не заблужусь, – спокойно заверил наемник.
– Времени тебе до нового года, до 18-го дня Даэмли.
– Я помню. Этого хватит.
Определенно Чужой нравился Эйгену. Было что-то успокаивающее в его сдержанной лаконичности. С каждым взглядом, брошенным на нэсс, с каждой произнесенной им фразой Верховный Вигил убеждался в том, что сделал правильный и единственно верный выбор. Наемник со странным именем сумеет исполнить поручение наилучшим образом.
Тем временем явился проводник. Секретности ради Чужой сразу накинул на голову капюшон. Мало ли что? Да и не хотелось Эйгену жертвовать лучшим следопытом, если он окажется слишком болтливым.
– Счастливо оставаться, повелитель, – буркнул себе под нос наемник.
Хан’анх ничего ему не ответил. Теперь надо где-то набраться терпения и выдержать напор сомнений Кананги.
Ненаследная принцесса словно поджидала все это время под дверями, бесшумно скользнув в кабинет Эйгена, едва закрылась дверь за проводником и наемником. Возможно, виновата была зимняя стужа, которая, как известно, делает всех ползучих тварей сонными и малоподвижными, но с наступлением холодов Кананга утратила весь свой пыл. Укутавшись с головой в белоснежный мех, она коротала дни возле очага в основном за чтением. Но в столицу возвращаться не собиралась. Эйген несколько раз попытался хитростью и открыто избавиться от присутствия принцессы. Не вышло.
– Ушел? – убитым голосом спросила колдунья, как бабочка из кокона, выпутываясь из своей безразмерной шубки.
Платье Кананги побило все рекорды придворной скромности: светло-лиловое, двухслойное, закрывающее великолепное тело высокородной дэй’га от подбородка до пят и руки до кончиков пальцев. Множество шнурков, крючков и пуговичек призваны были заставить ткань плотно облегать фигуру, подчеркивая достоинства красивой женщины. А недостатков у Кананги не имелось в принципе.
Эйген внимательно рассмотрел новый наряд, но до ответа не снизошел. Зачем отвечать, если она все знает?
– Возможно, ты совершаешь самую большую ошибку в своей жизни, – сказала Кананга прямо на ухо Верховного Вигила.
От колдуньи сладко пахло медом и полевыми травами, не как от живого существа, а словно от лесного духа. Теплое дыхание летнего полдня, несущее забвение и покой.
– Я уже подумал, – отрезал он, отгоняя морок.