– Аллфин, нельзя быть таким, – по возможности мягко сказала она. – Он ведь не виноват.
– Плевать мне! Это же дэй’о! – возмутился княжич. – Урод и выродок.
– Тебе больше по душе такой красавец, как Волчара?
– Мне по душе униэн, а не всякие белобрысые твари, – зло прошипел Аллфин. – Небось клинок дядькин украл.
– Это – подарок, – сказал Итки и прижал к груди нож.
– Как же! Подарок! Ты еще скажи…
– Заткнись! – прикрикнула Хелит. – Закрой рот немедленно! Иначе получишь по зубам!
Княжич испуганно уставился на девушку. Он успел узнать, что она всегда держит слово. Сказала «по зубам», значит, будет именно по зубам. Причем в полную силу. Дядюшка выбрал в суженые суровую женщину.
Ранх откровенно побаивался красноглазого дэй’о и сторонился, подозревая в нем проклятого. А проклятье, согласно ангайским поверьям, штука заразная.
Но Итки не смущали ни ненависть юного рыжего униэн, ни страх ангая, он привык к такому обращению еще в Чардэйке. Лишь бы девушка по имени Хелит не отвратила своего ясного взора.
– Ты отведешь нас в Далатт? – спросила она.
– Конечно.
– А это далеко?
– Нет, всего лишь несколько дней пути, – заверил ее дэй’о. – Вы уже согрелись? Отдохнули?
И был чрезвычайно удивлен, узнав, что беглецы ни капельки не отдохнули. Наоборот, они совершенно не способны встать на ноги.
– Надо бы идти дальше, – растерянно пробормотал он, оглядываясь вокруг. – Волк уже отправил вслед погоню. Надо бежать.
Он был прав. Пошел снег – лучший друг преследуемых.
– Я никуда не пойду! – воскликнул Аллфин.
– Пойдешь, еще как пойдешь.
Сказать по правде, Хелит с величайшим трудом встала с пенька, но лучший пример, как известно, личный. Если слабая женщина способна преодолеть себя, то молодому наследнику Галан Мая сам Лойс велел проявить мужество, присущее внуку Финигаса.
До самой ночи они брели гуськом через метель, останавливаясь только для того, чтобы проглотить по кусочку лепешки, случайно прихваченной с собой, и заесть его снегом. И только когда совершенно стемнело, Итки привел всю компанию на заброшенный хутор. К тому времени они настолько устали и вымотались, что, не разбирая рас и титулов, сбились в тесную кучку, прижались друг к дружке и сразу же задремали. В пустой вымороженной избе, по крайней мере, стены защищали от пронизывающего ветра.
Хелит уткнулась носом в макушку Аллфина, спину ей грел Ранх, а ноги – Итки. Видят боги, они были почти счастливы, обретя долгожданный покой. И благородный княжич с радостью принял тепло презренного дэй’о, которое этой ночью означало жизнь.
«Интернационал…» – стало последней мыслью девушки перед тем, как сон укрыл ее пушистым мягким крылом.