– Его называют Пожиратель пространства, – уточнил Шеарран. – Когда-то он принадлежал храму Розы и является одним из сильнейших артефактов, позволяющих перемещаться по порталам. Прощай, девочка, да хранят тебя Истинные боги! – Король еще раз улыбнулся и исчез.
Звездный мост ярко вспыхнул и растаял в воздухе. Я проводила его глазами и очутилась в полнейшем одиночестве.
Я очарованно любовалась сияющим перстнем, ощутимо отягощавшим мою левую руку. Пристально всмотрелась в камень и заметила в его глубине туманное очертание огромной зубастой пасти, беспрестанно открывавшейся и захлопывавшейся. «Ничего себе!» – уважительно подумала я, немного побаиваясь неведомой магии. Но король совсем ничего не сказал о том, как работает эта удивительная штука, поэтому я решила немедленно приступить к рискованному эксперименту. Я крепко сжала в кулак руку, на которой красовался перстень, и мысленно пожелала переместиться к Храму на вершине Ранмира. У меня тут же закружилась голова, в уши ворвалось бряцание оружия, а мир вокруг резко пришел в движение, сливаясь в одну широкую, размазанную полосу света и пламени…
Этот портал ничуть не напоминал заброшенный проход Тьмы, через который Астор привел нас к Ранмиру. Перед моим завороженным взором мелькали гладкие стены, увешанные таким оружием, что я лишь успевала обалдело таращиться по сторонам да восторженно прищелкивать языком: вот это клинки! Утащить бы хоть один! А что? Умудрился же мой нахальный супруг вынести свою Полумглу из какого-то храма на Радужном уровне… Воспоминание о погибшем возлюбленном резануло по сердцу острой сталью, и я беспомощно сморщилась, пытаясь удержать подступающие слезы. Кружилась голова, тошнило, перед глазами расплывались радужные круги, и в целом я чувствовала себя так плохо, что, когда меня неожиданно выбросило из светящегося туннеля, рухнула на колени и согнулась в приступе неудержимой рвоты. Впрочем, желудок старался напрасно, сумев извергнуть из своих оголодавших недр всего-навсего несколько жалких капель едкой желчи вкупе со слюной и продолжительными судорогами. Что-то не припомню, когда же я ела в последний раз, – кажется, это было еще в чертогах Смерти?
Я вытерла губы замызганным рукавом рубашки, совсем недавно называвшейся новой, и кое-как поднялась на ноги, пошатываясь и отдуваясь. «Совсем ты, похоже, Рыжая, до ручки дошла!» – пролетела в мозгу обрывочная мысль, объективная и адекватная. Недавно полученная свежая одежда, вроде бы тогда пришедшаяся точно впору, не только успела превратиться в обноски, не способные приглянуться даже старьевщику, так в довершение ко всем неприятностям еще и стала невозможно велика. Я мельком ощупала свои ввалившиеся щеки, худую шею и выпирающие из ворота острые ключицы. Без сомнения, скоро я так в дистрофики попаду. Плюс это мое постоянное недомогание. Я на самом деле ощущала себя тяжелобольной, и для меня, элементарным насморкам-то никогда не подверженной, это стало неприятным и весьма обременительным фактом. Хотелось сейчас же забиться в какой-нибудь темный угол и хотя бы просто выспаться для начала. Но времени на отдых у меня не было, да и окружающая сумбурная обстановка мало способствовала малейшему проявлению излюбленной женской слабости: ах, не хочу больше изображать героя – у меня мигрень. Поэтому я постаралась как можно быстрее переключить некстати расслабившийся организм на жесткий военный термин «самодисциплина» и внимательно осмотрелась по сторонам.