Поведение воина в опасной ситуации регулируется не только перечисленными выше астеническими эмоциями. Опасность вызывает и сте-ническое боевое возбуждение, состояние боевой готовности, связанное с активной сознательной деятельностью, стремлением к достижению цели, преодолением страха. Боевое возбуждение определяется психическими процессами, в которых концентрированно выражаются патриотизм, нравственные чувства, мастерство, опыт, умственные и волевые качества. Чувство долга, гнев, радость победы и горечь поражения, ненависть к врагу, взаимопомощь товарищу, страх и возбуждение — все это присуще военнослужащему в боевой деятельности (рукопашном бою).
В условиях правильно организованного обучения и воспитания, психологической подготовки к рукопашному бою у военнослужащего формируется бесстрашие. Страх и бесстрашие имеют одинаковую природу развития. Сначала могут возникать психические состояния тревоги, страха, но по мере их повторения, проведения психологической подготовки, адаптации к психогенным факторам, развивается бесстрашие, которое превращается в психическое свойство личности. Создавая в процессе подготовки к рукопашному бою опасные ситуации, необходимо учить военнослужащих побеждать трудности, формировать уверенность в победе. Развитие психики человека — это процесс формирования личности (ее направленности, характера, мышления, волевых проявлений и др.).
Рукопашный бой — это деятельность военнослужащего в вариативно-конфликтной ситуации. Характерной особенностью ее является то, что военнослужащий должен принять наилучшее (оптимальное) решение. При этом надо учитывать не только объективные, т. е. известные обстоятельства схватки, но и неизвестные действия, применяемые противником (способы действий, момент начала атаки, возможные действия защиты и др.).
Вспоминает В. Н. Леонов в своей книге «Готовься к подвигу»:
«Так случилось, что я оказался лицом к лицу с двумя офицерами и двумя десятками солдат противника. Я успел упасть за маленький кустик и выстрелить. Один офицер упал, остальные остановились. Я пытался выстрелить во 2-го офицера, но винтовка отказала. Пытался примкнуть штык — сразу не получилось, а пока возился с ним, офицер заметил меня и мгновенно выстрелил из пистолета, но промахнулся. Второй раз стал целить повнимательней. Лихорадочно соображаю: встать — увеличится мишень, убьет. Лежать и ждать товарищей — тоже убьет. Тогда я решился на крайность — вскочил и бросился к этому офицеру. Я был уверен, что если добегу, то задушу его. Мы видели глаза друг друга, и я вдруг понял, что он боится смерти! Я успею добежать до него, и, возможно, потом солдаты растерзают меня, но его уничтожить я успею. То же самое и он прочитал в моих глазах и бросился бежать. Солдаты бросились за ним. Так загнал я их в укрепление. Подбежал мой друг Николай Доманов, и всю группу егерей мы уничтожили гранатами».