– Крупненький он у вас! – сказала я, возвращая ей снимки.
– Так в отца пошел! Тот настоящий жеребец! Ростом под два метра и размер шестидесятый! – с ненавистью сказала она.
– Будем надеяться, что он похож на отца только внешне, – успокоила я ее.
– Дай-то бог! – вздохнула Феоктистова.
– Так что же было дальше? – спросила я. – У вас действительно не было алиби на момент совершения нападения на Агееву?
– В том-то и дело, что было, – опустив голову, сказала она. – Женька тогда в очередной раз за своими вещами пришел, но...
– Но он отказался это подтвердить? – догадалась я.
– Да! – тяжко вздохнула она. – На очной ставке, глядя мне прямо в глаза, заявил, что приезжал за вещами не 17 декабря, а 16-го!
– И поверили ему, а не вам, – поняла я.
– Да. Наверное, потому, что эта глупая девчонка, Агеева, все время твердила, что это я ей отомстила за то, что она хотела увести у меня мужа. Дура! Да у него таких, как она, целый гарем был! – объяснила Феоктистова, и в ее голосе я услышала давнюю, еще неизжитую боль. – Вот так меня и посадили. Ни за что. Женька тут же забрал обратно заявление о разводе...
– И к моменту вашего возвращения квартира приобрела свой нынешний вид, – продолжила я.
– Да. Он тогда Виталика к моей маме отправил, а сам отсюда все вывез к своей матери, даже линолеум снял! А сюда он привез какую-то старую мебель и стал пускать квартирантов, которые эту квартиру уже просто добили, так что вернулась я к голым стенам.
– Но сейчас-то вы развелись? – спросила я.
– Да, как только я освободилась, нас тут же и развели, но уже через ЗАГС, потому что Виталику уже исполнилось 18 лет, – ответила она.
– А где он сейчас? – поинтересовалась я.
– Женька? Мотается по бабам, дур на свете много! – гневно процедила она.
– Да нет! Я о вашем сыне! – пояснила я.
– А-а-а! Так он по-прежнему живет у моей мамы. Старенькая она уже, трудно ей одной. А здесь, – она показала рукой, – разве здесь можно жить?
– Так вам теперь предстоит начинать все сначала, – сочувственно сказала я.
– Ничего. Я справлюсь, – уверенно заявила Феоктистова. – Ты думаешь, это мужики Россию спасли, когда все рухнуло? Как бы не так! Они по большей части все спились от безысходности. Это мы, бабы, ее вытащили. На горбу своем! Своими руками! Своими спинами надорванными! Своими поясницами больными и ногами распухшими! Так что мне не привыкать. Один раз выкарабкалась и второй смогу, – твердо сказала она.
– Ну, спасибо вам за чай и за рассказ. – Я поднялась из-за стола. – Теперь я твердо уверена, что вы к этому делу непричастны! И еще больше я убеждена в том, что не Агеева тогда должна была пострадать, а совершенно другой человек, который не имел никакого отношения ни к вам с мужем, ни к ней самой!