тоже можно рассматривать в качестве метафоры любого из различных измерений воспринимаемой нами реальности.
С этой более мирской точки зрения, «Матрица» бросает вызов нашему обусловленному мировоззрению. Похоже, в фильме заложен вопрос о том, как «запрограммированы» мы. Какой элемент нашей реальности создан искусственно и держит нас в рабстве, заключив в абстрактную тюрьму? Технология, она освобождает нас или лишает свободы? Материалистический капитализм ведет нас к неподдельному счастью или к некомпенсированной пагубной привычке? Что делают наши заветные религиозные убеждения — объединяют или разводят нас по разные стороны баррикад? Эти вопросы хорошо подходят для того, чтобы побудить зрителя дать собственную интерпретацию этому современному мифу и оценить его отношение к нашей социальной реальности. Может статься так, что популярность фильма среди молодежи (от 18 до 21 года) объясняется именно скрытым скептицизмом по отношению к «институциональному» контролю, скептицизмом, дополняющим гипнотизирующие экшн-сцены.
Помимо известного сходства «Матрицы» с буддистским и христианским мировоззрениями, также важно отметить, насколько этот «миф» расходится с некоторыми основными ценностями этих религиозных традиций. К примеру, «Матрица» во многом прославляет насилие и патриархальное господство. Единственная символическая женщина в фильме, на первый взгляд, отличается бросающейся в глаза андрогинностью или даже маскулинностью. А благодаря красочному насилию фильм причислили к категории «R», то есть к категории фильмов, которые не рекомендуется смотреть детям. Можно было бы утверждать, что убийства в фильме не настоящие, а похожи на убийство демонов в сознании человека или на уничтожение символических проявлений ненависти, жадности и иллюзий (то есть аналогичны встрече Шакьямуни с Марой поддеревом Бо перед просветлением). Однако дело в том, что убийство каждого человека в Матрице означает смерть «реального» человеческого существа, который служит Матрице источником энергии. Я бы сказал, что завораживающий процесс разрушения, усиленный компьютерной технологией и съемками замедленного движения летящей пули, переходит метафорические пределы и явно культивирует более буквальную форму насилия. Нравственное измерение буддистского восьмеричного пути или моральные императивы христианства, в основном, отсутствуют в нарративе фильма. Именно в этом смысле, как в случае с любой мифологией, мы должны обратить соответствующее внимание на содержание этого мифа и в особенности — на его коммерческие цели. Пропаганда насилия имеет очевидную коммерческую нацеленность на одну из главных целевых групп, важных для голливудских продюсеров, — на мальчишек подросткового возраста. Итак, хотя на абстрактном уровне «Матрица» действительно наводит на мысль о многих «религиозных» параллелях с христианством, буддизмом и прочими мифологическими традициями, в то же время этот фильм использует противоречивые ценности насилия и мужского превосходства в коммерческих (или иных) целях. Можно было бы сказать, что «Матрица» превозносит отдельные «социальные матрицы», которым вроде бы бросает вызов.