Моя речь, наверно, смахивала на какое-то утопическое произведение, но я продолжал говорить. Я не упускал ни одной детали, я вспомнил и свист серебристых истребителей, и романтичные ночные праздники, и даже ржавую пушку, с которой мы ныряли в пруд.
Костер покачнулся и рухнул, выпустив сноп искр. Я замолчал на полуслове. Хватит. Толкователь хмуро глядел на огоньки, бегающие по обугленным поленьям, и качал головой. Ему не нравилось то, что я рассказал. Моя история опровергала его версию строения Вселенной — версию запутанную и прозрачную, как воздушный замок, но очень выгодную в его положении.
Свистун с Медвежатником опали. Я перевел взгляд на Подорожника. Он смотрел в пустоту, на губах — обычная непонятная усмешка.
— Интересно, — проговорил он, — где находится эта твоя страна...
О чем вы там вчера болтали? — хмуро спросил Свистун, когда мы остановились накормить лошадей.
Ты разве не слышал?
— Слышал кое-что, только... ни черта не понял. Всю ночь потом всякая дурь в голове гуляла.
— Значит, дурь и болтали...
Вокруг нас была густая высокая трава. Лошади буквально купались в ней и радовались, как дети в магазине игрушек. Неподалеку стояло высокое дерево, и Медвежатник вскарабкался на него наблюдать за окрестностями. Оказалось, в пределах видимости «пасутся» с десяток аэроидов, но в нашу сторону ни один пока не направлялся.
— Скоро опять горы, — сказал Подорожник, глядя вдаль.
— Что это значит? — поинтересовался я.
— Да ничего... Там дорога хуже, медленно придется двигаться. А нам хорошо бы до вечера успеть на заставу.
Как ни хотели наши лошадушки отдохнуть после сытного обеда, мы запрягли их и погнали дальше. Следующую остановку запланировали у самых гор, где была река с хорошей чистой водой.
— Что такое иглострел? — спросил я у погонщика, когда мы выехали на дорогу.
— Среди старых вещей иногда встречаются полезные. Иглострел — как раз такая. Кладешь иглу в желобок, сдавливаешь под мышкой рычаги — и она летит так быстро, что невозможно увидеть. Кто умеет хорошо это делать, тот самый сильный воин. Говорят, некоторые могут сбить иглой даже птицу в полете.
— Я ни разу не видел такой штуки.
—Их мало. Потому они и так дороги. У Лучистого есть всего один, и он держит его возле себя. А что тебе до этого?
— Просто интересно.
— Странно. Я думал, ты побольше меня знаешь про иглострелы.
— Откуда?
— Ну... Ты вчера рассказывал про свой город, и про то, что умеешь бороться с посланниками Прорвы. Я думал, у вас есть оружие еще получше, чем иглострел.
— Да, есть... Было. Но я не умею бороться с посланниками. У меня нет больше никакого оружия.