— Ну-ка, дай... — я взял часы и включил голосовую функцию. Теперь они не только показывали время, но и проговаривали его при нажатии на боковую кнопку. К сожалению, на японском языке, поэтому я этим фокусом никогда не пользовался.
— Что это?! — Подорожник едва не заплясал на месте от удивления. — Что оно говорит?
— Это так... Древние заклинания.
Подошел Свистун, оставив костер с готовящимся обедом. Почти сразу откуда-то взялся и Медвежатник, который воскликнул:
— Ты здесь?! А я тебя искал...
Но он тут же замолчал, потому что часы заиграли мелодию. Потом другую. Я взглянул на погонщиков. Они были страшно возбуждены.
— Научи! — воскликнул Подорожник. — Послушай, мы можем теперь просить за них два иглострела! И один оставим себе.
— И еще что-нибудь в придачу, — согласился Медвежатник, не менее очарованный новой игрушкой.
— Ладно, научу, — безразлично пообещал я. Мне не жалко, пусть играют. Батарейки, если верить гарантии, должно хватить еще надолго.
Когда мы сели обедать, восторг погонщиков утих. Эти люди вообще были не особенно впечатлительны, и никакое событие не выбивало их из колеи надолго. Порадовались, поудивлялись — и хватит.
— Пожалуй, ты знаешь и смысл других вещей, которые нашли у тебя? — подумал вслух Подорожник.
— А у тебя есть еще какие-то вещи?
— У меня — нет. Они остались у Лучистого. Сейчас с ними разбирается один толкователь. Лучистый не жалеет на это денег.
— Почему же он сразу не спросил у меня?
— А кто ты такой, чтобы разбираться в старых вещах? Лжец и сумасшедший?
«Почти логично», — подумал я.
— Могу дать совет, — сказал Медвежатник. — Когда приедем обратно — сходи к толкователю. Объясни все про свои вещи. Он передаст это Лучистому, а деньги поделите.
— Спасибо, но зачем мне толкователь? Я могу и сам.
— Тебе Лучистый все равно не поверит. И не заплатит, потому что ты не толкователь.
Тоже логично. Что ж, пусть придумывают свои идиотские правила, живут по ним, пусть сами над собой издеваются, если хотят. Мне от этого ни тепло, ни холодно.
Дальнейший путь проходил некоторое время под писк моего хронометра. Подорожник все жал и жал на кнопочки, заставляя хитроумный иностранный прибор проигрывать то одну мелодию, то вторую, то говорить на родном японском языке. Я не стал обучать погонщика, как пользоваться встроенными термометром, дальномером и глубиномером. Это были недоступные, да и ненужные ему категории.
Однако я стал героем дня. Мой авторитет сегодня вырос ровно на один иглострел.
Наконец Подорожнику надоели часы.
— Ты так и не ответил, — сказал он. — Можешь ли ты толковать и другие старые вещи?