Пластинка встала на место. Тут же на корпусе иглострела поднялся изогнутый рычажок, расположенный так неудобно, что достать его можно было лишь локтем.
Подорожник по очереди оглядел нас, ухмыльнулся и подошел к обломку старой сосны.
Вж-жи-у-у-у...
Игла уже торчала из ствола дерева, поблескивая оперением. Злая полосатая пчелка с железным жалом.
— Ну, дело не хитрое... — сказал Подорожник с видом бывалого снайпера.
Трудно было предположить, под какие замысловатые руки делалась эта штука. Но мне в тот момент показалось, что никакое это не оружие. Иглострел скорее всего создавался как инструмент, назначение которого давно забылось. Для оружия он был слишком нерационален.
Между тем погонщики с огромным трудом выдернули иглу из дерева и попытались запустить ее второй раз. Ничего не вышло. Патрон был рассчитан на одноразовое применение.
— Обманули, сволочи, — проворчал Свистун, в сердцах комкая шляпу.
Мы двинулись дальше. Подорожник сунул кассету с иглами себе за пояс и шел позади повозки, часто оглядываясь. Однажды он проворчал что-то насчет второго иглострела, который сейчас здорово бы пригодился. Но я в ответ даже ухом не повел.
Я считал, что сейчас, когда мы напряжены до предела, ничего произойти не может. Я был верен принципу, что неприятности ждут момента, когда о них забудешь.
И просчитался самым позорным образом.
...Они беззвучно попадали с гребня скалы, нависающей над дорогой. Семь или восемь косматых обезьяноподобных людей с тесаками, палками и кистенями вдруг оказались вокруг нас, перепугав лошадей. Медвежатник, не растерявшись, врезал вожжами, и лошади ринулись было вперед, но наперерез прыгнул один из косматых, лошадь тут же споткнулась, жалобно вскрикнула и забилась на земле с рассеченным горлом, запутав упряжь.
Я еще оценивал опасность, просчитывал, как нужно действовать, а мой тесак уже летал, как пропеллер.
Это были не полусонные крестьяне с их неуклюжими крючьями и тяпками. На нас налетели настоящие лесные бандиты — опытные, безжалостные, быстрые как молния. Передо мной сразу оказались двое, я едва успевал уходить от их ударов. Затем один куда-то делся, остался второй, но мне стало ненамного легче. Он опережал меня ровно на один миг. Стоило мне приготовиться к решающему удару, как приходилось уворачиваться от встречного или отбивать его.
И вдруг я понял, что его тесак длиннее моего. Именно эти несколько сантиметров разящей стали позволяли ему наступать, а не отбиваться.
Мне нужна была секунда, миг, чтобы собрать силы, сосредоточить внимание и взять ситуацию под контроль. Но не было ни секунды, ни мига. И поэтому я маленькими шагами все отходил и отходил, постепенно приближаясь к скале.