— Тише, тише, Мария, — успокаивали ее ученики.
— Как же мне не верить? Ионафан, слуга Анны, рассказал мне подробно все. Он вчера был дежурным, сам докладывал о нем священникам, сам вынес и отдал ему тридцать сребреников, которые дали ему в награду за помощь. Священники не поверили ему и смеялись над ним и добавили ему еще дырявый кошелек.
— Это их новая ложь, новая интрига, — раздражалась Мария, — оставайтесь здесь, а я знаю, где найти Иуду, и сама спрошу его, приведу сюда. Это ложь, ложь, — повторяла она возбужденно, стремительно отперла двери и выбежала на улицу.
Мария торопливо шла по опустевшим улицам города, заблудилась было сначала, но потом выбралась на верный путь. Она стремительно бежала под гору и остановилась только около хижины.
Иуды не было. Мария села и отдыхала. Ночь быстро проходила. Луна уже не светила, а только слегка мигала на синем своде небес, словно старая истертая маска. На востоке уже загорелся краешек горизонта чудесным бледно-зеленым цветом, — Рассвет, отчего он не возвращается? — беспокоилась Мария.
Она встала, обошла вокруг хижины, остановилась на краю обрыва и заглянула вниз.
В предрассветных сумерках на дне котловины ей бросились в глаза какие-то черные тени. Она рассмотрела, что это плащ Иуды. Быстро и ловко спустилась Мария по крутому обрыву и стала, как вкопанная, На камнях потока на боку, в луже крови лежал Иуда с разбитой головой; между бессильно повисшими руками виднелся дырявый кошелек и блестели рассыпавшиеся сребреники.
— Сребреники, — загудело в голове Марии.
Бледная, как привидение, она опустилась на колени и дрожащими руками стала собирать деньги и считать. Около разорванного кошелька оказалось четырнадцать, дальше покатилось еще три, потом нашлось еще семь. Остальные она долго не могла найти, искала упорно, пока, наконец, не заметила что-то в кровавой луже. Мария смело погрузила в нее руку и достала оттуда еще пять, не хватало только одного. Мария приподняла плащ, встряхнула его, поднимала окоченевшие руки и ноги, поворачивала разбитую голову мертвеца и, наконец, нашла последний сребреник в судорожно сжатых руках Иуды.
Некоторое время она держала в окровавленных руках кучку этих денег, которые, казалось, жгли ее руки, потом отскочила, задрожала, как лист, и бросила все в воду, на миг запенившуюся кровью.
Почти без памяти Мария склонилась над потоком и стала мыть в нем свои дрожащие руки, дикими глазами следя за тем, как вода окрашивалась кровью и уносила эту кровь вдаль. Когда исчезла последняя капля крови, она опустила голову и долго сидела неподвижно, думая о том, что позади нее лежит труп. Потом задрожала, повернулась и впилась в него горящим взглядом.