Речь Иуды прервал стук бронзовой плитки, в которую ударил Анна, а когда в дверях появился слуга, он сказал:
— Позови Ефте и Калеба.
Вскоре два фарисея появились на пороге.
— Повтори то, что ты сказал, — обратился Анна сурово к Иуде.
Иуда смутился и дрожащим голосом повторил свои слова.
— Слышали ясно?
— Слышали, — был единогласный ответ.
— Запомните это все, — заметил Анна и дал знак им выйти.
Снова в комнате воцарилось молчание.
— Так ты говоришь, — начал Нефталим, насмешливо процеживая слова сквозь зубы, — что он намерен разрушить храм. Чего ж он медлит?
— Именно теперь он уже не думает дольше мешкать. Он решил, и завтра ночью нападет на храм. Силы его громадны — толпа галилеян, преданных ему безусловно, и масса народа, который верит, что он Мессия, Спаситель, жаждет провозгласить его царем.
— А где находится сейчас этот ваш царь? — спросил с притворным любопытством Нефталим.
— За вратами Вифлеемскими, с довольно небольшой стражей… Захватить его было бы нетрудно.
— Ты думаешь? — открыл глаза Анна, пристально глядя на Иуду пронизывающим взглядом.
— Я уверен в том, что их можно захватить врасплох, — оживился Иуда, ведь дрожа от радости. Он был убежден, что священники попались на удочку. План его заключался в том, чтобы ввести храмовую стражу в толпу галилейскую с криком: вот те, которые идут захватить Иисуса. Вооруженные пращами и дубинами пастухи, несомненно, бросятся на стражу, и, таким образом, будет дан лозунг к общей борьбе.
— Ты согласен лично повести нашу стражу?
— Я к вашим услугам, — поклонился Иуда и закрыл глаза, чтобы скрыть свое волнение.
— Хорошо, что ты по крайней мере закрываешь глаза, бесстыдный лжец! громовым голосом крикнул Анна.
Иуда побледнел, как мел.
— Я… я… — пытался он оправдаться.
— Ты сказал, что во время пребывания Иисуса в Галилее ты усомнился в нем, а кто, когда Иисус въезжал в Иерусалим, вел на поводу его ослицу? Кто кричал изо всех сил: «Да здравствует Мессия, царь!» Довольно! За вратами Вифлеемскими его нет! Мы это знаем! Говори, где он!
— На горе Елеонской, — проговорил Иуда дрожащими устами.
— Лжешь. На горе Елеонской он давно уже не ночует. Говори, где он! — с горящими глазами схватил его Нефталим за плечо и тряс им, как веткой.
У Иуды потемнело в глазах, и от увесистой пощечины искры посыпались.
— В Гефсиманском саду, — забормотал он испуганный.
— С кем?
— С учениками…
— Сколько их?
— Одиннадцать.
— Значит, ближайшие?
— Да.
— Оружие есть?
— Два меча.
— Которые купил ты, глупец, — бросил Анна и ударил в медную плитку.
— Малахию! — крикнул он.
А когда явился его любимый рыжий слуга, приказал: