А Гранье, подумал Пьер, он своей машиной когда пользуется?
Словно догадавшись, о чем он подумал, писатель добавил:
– У меня вообще нет машины. Мне, честно говоря, они не интересны. В Париже езжу на скутере, как все.
Пьер посадил Эмму спереди, рядом с Гранье. На самом деле она не оставила ему выбора, но его это устраивало. Поездка продлится по меньшей мере три часа, и на заднем сиденье полноприводного «порше» он мог устроиться поудобнее и поспать. Сказывался результат последних бессонных ночей.
Они миновали Колльвилль, превысив все ограничения скорости. Пьер объяснил, что делал на кладбище: его мать была «крестной матерью» трех американских ветеранов, участвовавших в высадке десанта. Однажды один из них попросил ее посадить цветы на могиле погибшего в 1944 году товарища. Потом о той же услуге ее попросили еще человек десять. Так что каждый год она приезжала на один день в Туссен. Приносила цветы на могилы и замазывала мокрым песком имя солдата, вырезанное на камне. Способ выделить их из всех остальных… до следующего ливня, который смывал песок, и тогда крест становился одним из многих – анонимных, невидимых. Катрин Шаванн потом посылала фотографии могил своим крестникам. Подростком Пьер совершил паломничество в Колльвилль несколько раз с семьей. Теперь, поскольку матери становилось все труднее ездить с места на место, она поручала ему и сестре, когда они попадали сюда, продолжать ее дело.
– Вы хорошо знаете дорогу! – сказала Эмма Гранье, управляющему машиной.
Педаль в пол. Pedal to the metal, как говорят американцы. Эмма не была в восторге от езды на предельной скорости – судя по тому, как она вцепилась в ручку над дверью, – но не возражала. Лучше бы Гранье вел медленнее, но экономил топливо. Бесценное топливо.
– Я провожу здесь минимум шесть месяцев в году, понимаете, – ответил Гранье Эмме.
Локоть на краю дверцы, одна рука на руле, – он объяснил своим спутникам, что купил «деревенский домик» в Ла Are. В Омонвилль-ла-Петит, около Порт-Расина, самого маленького порта Франции, уточнил он. И совсем рядом с домом, где жил Жак Превер.
– В Котантене обосновывается все больше писателей. Кстати, вы читали последнюю книгу Дидье Декуана? Он рассказывает о своем доме в Ла Are. Тоже обожает это местечко. Как-нибудь приглашу вас. Вот увидите! Народ там дикий…
Они ехали не больше пятнадцати минут, а Гранье уже упомянул в беседе десяток звездных имен. Все с усмешкой, конечно, но тем не менее производя ожидаемый эффект. Эмма отвечала ему так, словно оценила наплыв имен знаменитостей, будто принимая его игру.