Мир спасен от Big One, неотразимого всемирного вируса! Значит, исследователи обнаружили авторов атаки и нейтрализовали их. Это наверняка было непросто, но специалисты, как видно, добились успеха. Она едва не позвонила Пьеру, чтобы рассказать об этом, но сдержалась.
Эмма поудобнее устроилась на кровати и начала с ответов на письма Брэда. Забавно, какими банальными они казались в этих обстоятельствах. Никаких намеков на разговор перед отъездом. Брэд писал, что работа не очень пострадала от сбоя Интернета, беспокоился об Эмме, с нетерпением ждал новостей. Она написала ему коротенькое письмо с новостями, не больше десяти строчек, и закончила по-французски: «Как я счастлива, что ты есть!» На языке Мольера эта фраза казалась ей весомее, чем на английском. Она не впервые замечала: чувство, выраженное по-французски, казалось не таким поверхностным.
Еще на два срочных сообщения Эмма ответила лаконичным «о'кей». За два предшествующих дня ей пришло порядка двадцати писем. В двадцать раз меньше обычного. Значит, большая часть потерялась из-за сбоя работы Сети. Она уже собиралась закрыть почтовый ящик, как название последнего письма привлекло ее внимание. Тема письма обозначена на английском, отправитель – служба оповещения, на рассылки которой она подписалась.
Будьте осторожны с мелатонином. Погибли пять пассажиров. Эксперты опасаются начала эпидемии.
От статьи, которую она немедленно открыла, ее пробрала дрожь. «Тайна мелатонина»: информация о смерти пяти человек, принявших накануне или два дня назад лекарство, помогавшее избавиться от последствий перелета с большой разницей во времени. Как и в случае с Катрин Страндберг, все незадолго до гибели перенесли длительный перелет. Все страдали от частичной потери памяти последние часы перед смертью – забывали, где живут, имена близких, иногда даже свое имя. Причины смерти тоже оказались одинаковыми: затрудненное дыхание, отек и остановка сердца, часто после нескольких часов комы. На момент смерти две жертвы находились в Бостоне, одна – в Сиднее, четвертая – во Франкфурте. Пятая, очевидно, шведка – сотрудница музея. Никаких намеков на физическое насилие в статье не было. В должном порядке провели вскрытия, но пока еще ни один врач не смог определить точное течение заболевания, вызвавшего смерть. Можно ли говорить об аллергии, вызванной передозировкой лекарства? О непереносимости мелатонина, не выявленной прежде? О начале эпидемии? Эмма спросила себя: как журналист, написавший статью, связал воедино Сидней, Бостон и Франкфурт? Не говоря уже об Арроманше.