Он стянул «каноэ» в воду, положил внутрь несколько увесистых валунов – чтобы плавсредство не унесло течением, терпеливо дождался, когда вода заполнит лодку наполовину.
Через полчаса, когда тьма уже полостью поглотила противоположный берег реки, он вернулся к лодке. В руке у него была прочная, средних размеров палка. Заречнев перевернул лодку, высыпая из неё валуны, вытянул «каноэ» на берег.
При свете костра он вымочил в воде длинный кожаный ремешок, зубами стиснул его кончик, туго-претуго примотал рукоять своего ножа к свежевырубленной палке. Получилось отличное копье – прочное и острое. Землянин облегченно вздохнул, полез под лодку…. Этой ночью он впервые с тех пор, как потерял руку, спал спокойно.
Проснулся он перед рассветом. Холодный туман, заполнивший все ложе реки, добрался, наконец, и до того, кто спрятался под «каноэ». Сашка поежился от холода, открыл глаза.
Сон улетучился мгновенно. Человек почувствовал, что выспался – впервые с тех пор, как покинул базу звездных рекрутов.
Александр не стал завтракать остатками каравая Аззона. Он стащил лодку в воду, забрался в неё сам…. Река лениво потянула судно на север….
Заречнев потерял счет дням. С того момента, как он «оседлал» «каноэ», прошло семь, или восемь дней.
Его лодка, вслед за рекой изрядно поплутав по равнинам Северной Империи, вместе с ней оказалась-таки у побережья Океана. Человек увидел впереди бескрайнее море, причалил к правому берегу безымянной для него водной артерии Кромоса, вытянул «каноэ» на пологий песчаный берег. Он долго сидел на песке, гипнотизируя безбрежный океан, где-то далеко-далеко сливавшееся с небом, размышляя над одним-единственным вопросом: что делать дальше?
Наконец он встал, подхватил копье и походный мешок, не оглядываясь, побрел на восток. Единственной веской причиной, из-за которой он выбрал именно это направление, была лень.
Александру лень было сталкивать лодку обратно в воду, чтобы переправиться на противоположный берег реки.
Через час, или полтора (хронометра у землянина тоже не было) он захотел кушать.
По укоренившейся уже привычке искать пропитание в воде, он зашел в море, кончиком копья пошевелил ярко-красного краба, подождал, когда тот покрепче уцепится в его оружие своими клешнями, вынул добычу из воды.
Сашка собрал сухой плавник, развел небольшой костер. Он смотрел на то, как желтые языки пламени лижут прочные бока морского обитателя, пытался думать над тем, что он будет делать завтра или послезавтра. Но в голове была абсолютная пустота…. Жить не хотелось.
После обеда (или – завтрака?) он растянулся на теплом песке, немигающе уставился в бездонную голубизну – на этот раз неба.