– Старая вещь, – нарушил молчание Готье.
– С чего ты взял? – вскинулся Тростинка.
– Посмотри на бархат, – велел полицейский. – Видишь? Он совсем обтрепался. Шкатулке лет пятьдесят, не меньше.
Венсан озадаченно почесал в затылке.
– Ну и где ваш хваленый секрет? – не утерпел он.
– Не спеши, – осадил его принц воров. – Можно, Амалия?
Он впервые назвал ее по имени, но баронесса Корф даже не заметила этого. Она взяла шкатулку со стола и протянула ее Алену.
– Благодарю вас, – очень вежливо ответил тот.
Он ощупал шкатулку снаружи, ощупал ее внутри, сделал попытку приподнять бархат, но тот был приделан слишком крепко. По лицу Алена катился пот, заливая глаза. Он вертел шкатулку, крутил ее в руках, нажимал на все выступы и завитушки – тщетно: проклятый ящик никак не хотел раскрывать своего секрета.
– По-моему, тут ничего нет, – несмело заметил Венсан.
– Тише ты! – цыкнул на него Тростинка.
Пожав плечами, Ален передал шкатулку Готье, который повторил почти все его действия, и тоже без малейшего успеха. От полицейского инспектора шкатулка перекочевала к Франсуа. Он тер ее, тискал в руках, заглядывал во все щели и закончил тем, что попытался оторвать крышку.
Ничего. Ничего…
– Может, разрубить ее на куски? – предложил Венсан.
– И что дальше? – с иронией спросил Ален.
Все молчали.
– Мне очень жаль, – сказал принц воров, откидываясь на спинку дивана. – Ваша теория, месье, была очень интересной, но, к сожалению, она не подтвердилась. Что теперь?
Амалия протянула руку, и Франсуа отдал ей шкатулку.
– Бесполезно, – обронил Ален. – Совершенно бесполезно.
Амалия поставила шкатулку на стол перед собой и, обхватив пальцами виски, задумалась.
«Если бы шкатулка была тайником… и если бы я была ее владельцем… как бы я устроила его? Наверняка тут надо на что-то нажать, но только на что?»
Готье, заложив руки в карманы, отошел к окну. Венсан зевнул, прикрывая рот ладонью. Тростинка, шмыгнув носом, стал каким-то лоскутом перевязывать свою кровоточившую руку.
«Тут что-то должно быть… – мучительно размышляла Амалия. – Какой-то знак… Знак!»
Она глубоко вдохнула и, затаив дыхание, нажала на букву «А» на крышке.
– Я уже так делал, причем два раза, – заметил Ален, чрезвычайно внимательно наблюдавший за ее действиями. – Не помогло.
Амалия убрала руку. Вглядевшись в букву, она заметила, что та вписана в ровный круг. Помедлив, Амалия осторожно взялась за этот круг и нежно, почти не дыша, повернула его.
Венсан махнул рукой и нечаянно опрокинул тяжелую лампу, которая с грохотом повалилась на пол. Готье резко обернулся. Ален подался вперед, и глаза на его лице зажглись азартным, лихорадочным, почти сумасшедшим блеском.