За окнами стояла глубокая ночь. Шелестел дождь, капли его скользили по стеклам, но все это Амалия разглядела значительно позже. Куда больше ее интересовал человек, пристроившийся на краешке ее постели. Он водил пальцем по ее шее, и глаза его при этом блестели ярко-ярко… Слишком ярко, по правде говоря.
Амалия покосилась на дверь и увидела, что та лишь притворена, хотя молодая женщина отлично помнила, что, прежде чем лечь, заперла ее на ключ.
– Что вы тут делаете? – холодно спросила она у ночного гостя.
– Пришел отблагодарить вас за заботу, – отозвался принц воров, придвигаясь ближе к ней.
– Я же закрыла дверь, – довольно кисло сказала Амалия, отодвигаясь от него.
– Очень предусмотрительно с вашей стороны, – согласился Ален. – Только мне никакие замки не помеха, – добавил он с усмешкой.
– В самом деле? – Амалия очаровательно улыбнулась, наклонившись к нему, и в ее глазах заплясали мириады золотых искр. – Ну что ж, тогда…
Ален взялся за ворот, собираясь снять с себя рубашку, но тут Амалия подалась вперед и двумя пальцами ткнула его в рану. Со сдавленным криком Ален скатился с кровати и скорчился на ковре.
Дверные петли протестующе заскрипели. На пороге возник инспектор Готье с лампой в руке. На ночь он остался в особняке – на случай, если к ним вновь нагрянут непрошеные гости.
– Признаться, я ожидал чего-то в таком роде, – бесстрастно заметил он, глядя на обессилевшего принца воров, который никак не мог подняться с пола. – Вы позволите?
После чего он свободной рукой ухватил Алена за шкирку и поволок его прочь из спальни Амалии, как нашкодившего котенка. Принц извивался и хрипел, на его губах проступила пена, но он ничего не мог поделать: Готье оказался гораздо сильнее его.
– Я тебя убью! – прохрипел Ален, когда они уже были в коридоре и Амалия не могла услышать их.
Готье выпустил его и приложил палец к губам. Цепляясь за стену, Ален кое-как распрямился.
– Тсс, – укоризненно сказал инспектор. – Она устала и хочет спать. Ясно?
Взгляд его голубых глаз пронизывал насквозь, и принц воров поймал себя на том, что ему не по себе.
– Ясно, – пробормотал он, одергивая рубашку.
– Вот и хорошо, – одобрил Готье. – Скарамуш!
Пес вышел из его комнаты и, припадая на раненую лапу, приблизился к мужчинам.
– Скарамуш, – сказал собаке инспектор, указывая на Алена: – Если еще раз увидишь этого месье возле ее спальни, разрешаю тебе перегрызть ему горло.
Пес угрожающе покосился на принца воров и негромко зарычал.
– Кажется, мы договорились, – удовлетворенно промолвил Анри. – Спокойной ночи… Перванш.
Ален медленно двинулся прочь по коридору. Возле лестницы он обернулся.