– Так вы согласны поступить ко мне на службу? – спросила Амелия. – Полагаю, дня за три мы доберемся до Амьена – если, конечно, не случится ничего непредвиденного.
Луи был не самым подозрительным человеком на свете, но ему все-таки пришлось признать, что непоследовательность молодой женщины выглядит странно. Он отлично помнил, как она уверяла своего родича, что едет именно в Труа, и вдруг оказывается, что ей позарез нужно в Амьен. Ева беспокойно шевельнулась.
– Хорошо, – выпалил Луи. – Я доставлю вас в Амьен.
– Тогда едем, – просто сказала Амелия. – Что вы будете делать с вашей лошадью?
– Ничего. Мы заберем ее с собой, я просто привяжу ее сзади к карете.
Он забрался на кучерское место, пристегнул ремнем тело Якоба, чтобы оно не свалилось под колеса, и стал возиться с упряжью. Амелия провела рукой по лбу. Ей казалось, что она что-то забыла или упустила, не то чтобы важное, но…
– Ты нашла мое кольцо? – обернулась она к Еве.
Служанка посмотрела на нее с трепетом.
– Но он же мертвый, сударыня… Я боюсь.
– В чем дело? – спросил Луи.
– Мое кольцо, – ответила Амелия, кивая на тело, распростертое среди листьев. – Оно у него.
Луи шмыгнул носом (заставив Еву всерьез себя возненавидеть), спрыгнул на землю, быстро обыскал труп и поднялся с кольцом в руке.
– Благодарю вас, – ответила Амелия, но надевать драгоценность не стала, а спрятала ее в карман. Луи помог ей забраться в экипаж. Что же до Евы, то ей пришлось залезать туда самой, и Луи захлопнул за ней дверцу.
– Надеюсь, нам не придется жалеть, что мы связались с ним, – проворчала Ева. – И подумать только, что, если бы вы не попросили господина Браницкого отпустить этих негодяев, ничего бы не случилось!
Амелия ничего не ответила. Экипаж тронулся с места, на приличной скорости миновал лес и свернул на дорогу, которая привела путешественниц к небольшой деревушке. Луи подъехал к церкви и натянул вожжи.
Деревенский кюре оказался седым стариком, загорелым до черноты. Он хмуро выслушал Амелию и пустился в описание бед, которые простые люди терпят из-за войны. В соседней деревне синие забрали всех свиней и кур, а в их деревне пруссаки повесили одного из жителей и изнасиловали нескольких женщин. Амелия дала кюре два золотых и попросила похоронить Якоба и отслужить мессы за упокой его души.
– Далеко изволите ехать, сударыня? – спросил священник. Старый человек, он не привык к новомодным веяниям и до сих пор забывал употреблять слово «гражданин» вместо привычного «мсье».
– В Амьен.
Священник вздохнул.
– Я бы советовал вам быть осторожней, сударыня. Тут дело такое, война… разные люди, опять же, вокруг бродят. И свои порой хуже чужих оказываются, – прибавил он с отвращением.