— Я и так достаточно красивая, — возразила я. — Ты к кому пришел-то?
— К Андрею с Ваней, разумеется. Кого еще я мог ожидать найти в их комнате? — Мне почудилось, Олег говорит немного быстрее и нервнее, чем обычно. Словно объясняется или оправдывается — в чем? — Вчера вечером мне позвонил наш придворный мент и осведомился, где я. Интересно, подобная честь мне одному или остальным тоже?
— Ты мог бы узнать это у нас по телефону, а не тащиться в общагу, — ответил Андрей. Похоже было, и у него поведение Андрея вызвало определенное недоверие.
— Решил, что это не телефонный разговор. А что, я некстати?
— Мы пришли к выводу, что Марина ждала от Андрея ребенка, — глухим голосом сообщила Камила, глядя не на Олега, а мимо.
— Никогда не слышал о заочной гинекологии, — вздернул брови Олег.—
Боюсь, выводы сей новой науки не отличаются достоверностью.
— Беременность Марины обнаружена врачами, а на Андрея указывают факты.
Я и Ваня, мы оба можем их подтвердить.
У Олега передернулось лицо, но тон был по-прежнему ироничен.
— Если так, остается снять перед Андреем шляпу. Мои робкие попытки пренебречь презервативом не увенчались успехом — у Марины на сей счет было весьма твердое мнение. Я, впрочем, особо не настаивал. Береженого бог бережет. То же самое я говорил и Галке, как она ни настаивала на противном. Так что, если и она была беременна, это тоже, увы, не я.
— Тело Галки забрали родители, чтобы похоронить у себя, — деловито объяснил Ванька. — Наверное, будь она беременна, врачи бы им сказали. Я не думаю, что кто-нибудь стал бы трахаться с нею без презерватива, даже Ромка. Она была такая цепкая, что наверняка попыталась бы заставить жениться.
— Есть соответствующий опыт? — заинтересовался Олег.
— С Галкой-то? — изумился Ванька. — Зачем я ей нужен? Я иногородний, а она хотела прописаться в Питере.
Меня замутило. Господи, всего две недели назад я любила всех и каждого — а теперь, оказывается, ненавижу. Ненавижу, ненавижу! Андрея, сделавшего из любви ремесло. Олега, выставляющего на смех самые интимные тайны погибших девчонок. Ваньку, отмеряющего чувства на весах. А главное, Димку, веселого Димку, легко решающего свои проблемы, взваливая их на женские плечи. Я люблю только Иру, умную, добрую, несчастную. А она страдает сейчас одна, потому что я зачем-то сижу среди чужих людей и переливаю из пустого в порожнее. Они хотят звонить Полухину? Пожалуйста, а я не намерена больше находиться здесь ни минуты! И, оставив мобильник в твердых руках Камилы, я рванула в больницу.