Марина кивнула.
— Она раньше была тоненькой, а теперь растолстела. После первых родов немного, а после последних сильно. Она же еще кормит.
— Не знаю, — удивился Талызин. — А я подумал, совсем молоденькая.
— Вот такие вы, мужики! — хмыкнула Вика. — И чего ради мы стараемся? Нацепила бантик — для вас уже и молоденькая. Неужели ты не видишь разницы… вот, смотри… вот это — другое дело. Небось двадцати еще нет, да, Маринка?
— Восемнадцать. Это Кристинка, она сейчас работает лаборанткой. Кристина Дерюгина. Именно ее я в основном и имела в виду.
Вика внимательно всмотрелась в фотографию. Типичная современная девчонка, тоненькая и хорошенькая. Белые брючки в облипку, голый загорелый животик, черный блестящий топ. Длинные волосы распущены, а цвет их наводит на размышления — среди каштановых прядей попадаются сверкающие ярким багрянцем. На подобную штучку каждый оглянется!
— Вот уж не думаю, что на вашу Кристинку может произвести впечатление пятидесятилетний мужчина, даже если будет грозить самоубийством. В ее возрасте все старше тридцати кажутся развалинами, по себе помню.
— Вы хотите сказать, — вмешался Игорь Витальевич, — что погибший пытался обратить на себя внимание лаборантки и поэтому заговорил о возможной смерти?
— Ну, — мимолетно улыбнулась Марина, — пытаться ему было незачем. Она из-за него бросила учебу и устроилась лаборанткой к нему на кафедру. Кстати, училась в моей практической группе, и неплохо училась. Родители, конечно, в шоке. У девочки с рождения астма, и они избаловали ее до предела. Этакий оранжерейный цветочек, ни в чем не знающий отказа, и вдруг… Я, конечно, не могу точно сказать, насколько далеко зашли их взаимоотношения. То есть ее и Владимира Дмитриевича. Пока она была нашей студенткой, он держал ее на расстоянии. Знаете, пусть сейчас и свободные времена, но все-таки могли быть неприятности, а женщина — недостаточно важный предмет, чтобы из-за нее хоть чем-то рисковать. А вот последний месяц… полагаю, они были любовниками, хотя, разумеется, не поручусь.
— Ты хочешь сказать, — вскипела Вика, — что его жена, которая моложе на пятнадцать лет, еще кормит грудью ребенка, а он уже заводит шашни с другой, вообще вчерашней школьницей? Да еще плюет на обеих с высокой колокольни?
— Наверное, можно выразиться и так.
— Тогда я просто не понимаю, чего ради ты должна волноваться из-за смерти этого прощелыги! Да выкинь его из головы, и все! Расслабься.
— Не могу, — спокойно призналась Марина. — Дело в том, что когда-то я без памяти его любила.
Вику словно обухом по голове пришибло. Она ожидала чего угодно, только не этого. Маринка, такая умная, даже рассудочная! Слишком рассудочная для того, чтобы увлечься. И потом, она порядочный человек и ценит последнее качество в окружающих. Чтобы она любила, к тому же без памяти, совершенно недостойного ее мужчину? Вранье!