— Как я себя веду? Ну, как?
— Не груби матери. Ты ведешь себя глупо и жестоко. Из-за каких-то дурацких подозрений ты портишь собственную семейную жизнь.
— Подозрений? — возмутилась Света. — Я застала его в постели с любовницей. Это, по-твоему, называется подозрение?
— Он мне этого не сказал, — удивилась мама. — Впрочем, все мужчины одинаковы. В таком случае ты правильно сделала, что хорошенько его помучила. Пускай неповадно будет. А теперь пора его простить. Честное слово, Светка, он раскаивается!
— Так ты что, его видела?
— Он просидел у нас весь вечер. Дети были счастливы! А ты, между прочим, за четыре дня так ни разу и не зашла. Стыдно!
— У меня, мама, такое настроение, что детям пошло бы только во вред, — объяснила Света, которой и вправду стало стыдно. — Я скоро их заберу, не волнуйся.
— Да пусть остаются, сколько хочешь. Вопрос-то не в этом.
— Мама, а Мишка ничего тебе не рассказывал? Ну, кроме как о моих ревнивых подозрениях?
— Жаловался, что ты много работаешь. Он прав, тебе надо беречь здоровье. Знаешь, Светка… да, у него есть заскоки, но он тебя по-настоящему любит. Другого такого ты не найдешь. Не забывай, ты ведь уже не юная девочка, к тому же мало кому нужны чужие дети.
«А Лана-то рыдала не зря», — с удивлением подумала Света. Она знала, что у мамы есть интуиция. Значит, Мишка оставил любовницу в одиночестве и отправился навещать детей, а заодно перетянуть на свою сторону тещу. То есть он явно не считает развод делом решенным. Но что можно поделать, если бывший муж стал чужим, а чужой человек — своим? Ничего.
Утром Свету разбудил телефонный звонок. Голос Вадима звучал взволнованно.
— Света… ты, наверное, еще не знаешь, что случилось?
— А что случилось?
— Убит Лагунов.
— Сергей Иванович? Не может быть! Убит? Именно убит?
— Более, чем, — странно ответил собеседник.
— Ты где? — уточнила Света.
— В «Интермаге».
— Я еду к тебе. Скоро буду.
Света собралась и домчалась за рекордное время. Вадим ждал у подъезда «Интермага».
— У тебя есть алиби на вчерашний вечер? — с места в карьер спросил он.
Света пожала плечами.
— Вскоре после того, как все от меня уехали, пришел ты. Во сколько это было?
— В восемь, а уехал я около девяти. После этого к тебе никто не заходил?
— Заходила Лана.
— Во сколько?
— В одиннадцать или пораньше.
— То есть часа два в твоем алиби пробел. Лана… с чего это вдруг ее принесло? Я начинаю ее подозревать. Кстати, она не явилась сегодня на работу под предлогом плохого самочувствия.
— Не под предлогом, а она действительно в жуткой депрессии, — объяснила Света. — Она решила расстаться с Мишкой, поскольку он якобы не любит ее по-настоящему, а любит меня. Вот из-за этого она ко мне и заходила.