— Если вы намекаете, что она могла кого-то подговорить, — горячо возразил Снутко, — так это чушь. Она не подговаривала.
— Откуда вы можете знать? Она весь вечер общалась с Юрским, — напомнил майор с видом полнейшей невинности.
— Этот козел не стал бы рисковать, — сквозь зубы процедил Сергей Сергеевич. — Засудил бы, и дело с концом. Куда безопаснее. Но Майя тут не при чем, зарубите себе на носу. Она к этому Карпову прекрасно относится. Я тоже не при чем, мне на Карпова плевать. И хватит вам тратить мое время. Оно дорого стоит.
— А на Юрского вам тоже плевать?
После паузы Снутко с непривычной отстраненностью произнес:
— Юрского я вчера видел первый раз в жизни.
— Но, полагаю, встреча не доставила вам большой радости.
— Да, не доставила! — взорвался Снутко. — Вам наверняка уже наболтали, сами все знаете! Кто мог подумать, что этот козел станет так вести себя при собственной жене? А Майя… откуда я знаю, чего она хочет? Вот вы спрашиваете, почему она меня бросила. Да не знаю я, вот что! Просто не знаю. Говорит, из-за собаки. Вы верите, что женщина уйдет от хорошего мужа из-за собаки?
— Какой собаки? — изумился Алферов.
— Да моей. Я ее не понимаю. И никто не понимает, это точно.
Изумление майора нарастало, ибо неспособность понять собаку казалась ему явно недостаточным поводом для развода. Впрочем, он быстро сообразил, что речь шла уже не о собаке, а о Майе.
— И как жена Юрского реагировала на его поведение?
— Как последняя дура. Дергалась весь вечер, даже вякнула разок, но терпела. А должна была запретить ему, и все было бы нормально.
— Что значит — нормально?
— Нам с Майей удалось бы нормально поговорить. А из-за этого паршивого политикана я с ней двух слов не сказал. Она это делала нарочно, чтобы меня позлить. У нее такой характер. А сам Юрский ей не нужен, это точно.
— Скажите, Сергей Сергеевич, вы знали о наличии в доме яда?
— Я еще вчера говорил — нет, не знал. Откуда?
— Юрская о нем не рассказывала?
— Я не слышал, и Надежда Юрьевна тоже. А за остальных не скажу. Слушайте, куда вы клоните? Я, Майя, Юрский… не его же отравили, правильно?
— Отравили не его, а намеревались, похоже, его, — сообщил Алферов, следя за реакцией собеседника.
Впрочем, тот вовсе не собирался скрывать свои чувства.
— Жаль, что не вышло, — посетовал он. — Нечего женатикам чужих баб обхаживать. А сделала это жена, можете не сомневаться. Взревновала к Майе и решила отравить. Яд — самое женское оружие.
— А, например, Вольский, по-вашему, не мог этого сделать?
— Да Майя и развелась-то с ним, поскольку он ни на что не годен, — презрительно пожал плечами Снутко. — Где ему!