Гейбриел кивнул. Он работал не совсем так, но предположил, что Макналти хотел сохранить в тайне других агентов, использовавших те же пароли и коды. Имя ему было незнакомо, а шрамы настолько изменили лицо Макналти, что он не мог с уверенностью сказать, встречались ли они прежде.
– «Пока я дожидался лорда Гейбриела, в таверну ворвались вооруженные люди; они выгнали большую часть посетителей и проституток, а нескольких посетителей поставили у задней стены».
Гейбриел слушал этот рассказ с болезненным ощущением надвигающейся беды.
– «Они ничего не сделали, лишь допросили нас и потом заявили, что используют нас в качестве примера для всех, кто предаст интересы Франции. Когда Пеннистан вошел, они схватили его и потребовали назвать имена его коллег-шпионов, но он отказался. Он мог говорить честно, поскольку не знал, кто я такой и кто еще пришел со мной. В конце концов, все его старания защитить нас завершились неудачей. Правда, Пеннистан сумел повалить одного из нападавших, но двое других схватили его и удерживали, пока остальные негодяи с помощью ружей и ножей отправляли на тот свет пленников, не разбирая, кто виновен, кто нет. Я упал до того, как они напали на нас, и лежал под телом одной из жертв – так мне удалось избежать смерти. Все это время Пеннистан безуспешно сопротивлялся с яростью и страстью, которые никто не мог заподозрить в столь почтенном джентльмене».
Гейбриел сглотнул комок, подкативший к горлу.
– «Они не убили Пеннистана и сказали, что его отвезут в Париж. Сам министр полиции якобы желает поговорить с ним, прежде чем он будет отправлен на гильотину».
Присутствующие дружно обратили взоры на Гейбриела.
– «Когда они покинули Таверну, двое остались и стали поливать пол спиртом. Они подожгли таверну, и, поскольку мне не удалось сразу убежать, я получил ранения, не зажившие до сегодняшнего дня. – Шелби на мгновение прекратил читать показания Макналти, словно хотел этим подчеркнуть невиновность Пеннистана. – Я пишу это в защиту лорда Гейбриела. Он не предавал пришедших на встречу агентов и достойно исполнял свой долг».
Завершив чтение, майор Шелби вернул документ помощнику, который положил бумагу рядом с виконтом для дальнейшего использования.
– Итак, ваши комментарии, джентльмены.
– Какие же это доказательства? – презрительно произнес Донкастер, не вставая с места. – Лишь поступок может доказать невиновность.
– Все свидетели погибли, сэр, – напомнил ему Шелби. – По крайней мере, французы решили, что это так.
Других комментариев не последовало, и тогда слово взял Сидмаут: