– Здорово у меня получилось, да? – спросила она с гордой улыбкой.
– Да, кое-чему ты научилась, Чикаго. – Дразнящая улыбка появилась у него на губах, и он взял ее за подбородок. – Я слышал, что чемпион Айовы по боксу ищет соперников для матча. Тебя не записать?
Фиалковые глаза сверкнули, и Дру отвел взгляд. Когда Тори улыбалась, она становилась неотразимой. Как будто солнце слепило глаза.
– Когда я еще немного попрактикуюсь, я подумаю об этом.
Дру склонился в поклоне, подобно тому, какой ему отвешивал Вонг, затем протянул ей руку:
– Окажете ли вы мне удовольствие отобедать со мной, дорогая?
Тори задумчиво поглядела на Дру. Что на него нашло? С чего это он стал таким любезным и галантным? Ну ладно, как бы там ни было, Тори нравилась новая сторона их отношений. Он льстил ей, он ухаживал за ней, и Тори с готовностью откликнулась на предложение.
Рука скользнула под его руку, и она одарила его еще одной лучистой улыбкой:
– С радостью присоединяюсь к вам, сэр, – ответила она. – Но не сердите меня. Мой инструктор по боксу говорит, что для новичка я неплохо дерусь.
Обрадованный Дру повел Тори в лучший ресторан поселка. Он начинал понимать, почему Гвен держала дочь под замком все эти годы. Эта нимфа была необычайно соблазнительна, и когда сбросила связывающие ее запреты, то стала подобна весеннему ветерку. Ее веселый, легкий характер был заразителен. Она заставила его почувствовать себя вновь глупым, шаловливым мальчишкой, который впервые идет на свидание.
Тори жадно поглощала предложенные ей блюда и вино. Стоило стакану опустеть, как она наполняла его вновь. Алкоголь развязал ей язык, и она начала рассказывать Дру о своей жизни: о том, как тяжело было жить под постоянным строгим надзором Гвен, как раздражали ее нескончаемые гувернантки, которые, словно ищейки, следили за каждым ее шагом начиная с десяти лет. Закончив повествование, она откинулась на спинку стула. Фиалковые глаза скользили по лицу Дру. Ей гораздо больше нравились грубоватые, но симпатичные черты его лица, чем утонченные лица тех джентльменов, которых ей приходилось встречать. Дру был красив по-своему, к тому же великолепно сложен и такой сильный…
Тори мысленно дала себе пощечину и выпрямилась на стуле. Интересно, не прочитал ли Дру тех мыслей, которые бродили в ее голове? Вероятно, нет, потому что он задумчиво глядел на нее, и значение его взгляда она не могла расшифровать.
– Расскажите мне о себе, Монтана, – попросила она. Дру недоуменно пожал плечами и стал изучать содержимое своего стакана.
– Да что, собственно, рассказывать, – пробормотал он. – Родителей моих убили индейцы, и я начал искать работу, чтобы выжить. Я брался за любую работу, какой бы тяжелой и грязной она ни была. Несколько лет я перебивался случайными заработками, а потом направился на Запад, на золотые прииски, надеясь разбогатеть и начать помогать троим моим братьям в Канзасе.