Самые безумные мысли лезли мне в голову. Я быстро шла по аллее, бормоча сквозь зубы проклятия. По правую руку от меня темнели два озера, соединенные друг с другом водным каналом. Через канал был переброшен ажурный каменный мост из генуэзского мрамора. Он просто тонул в собственном отражении – и его белые колонны, и легкие арочные своды… Мириады опавших листьев, румяных, лиловых и шоколадных, покачивались на светло-зеленой воде. Сильно изрезанная линия берега кое-где глубоко вдавалась в него длинными языками, поросшими чахлыми рыжими соснами и высокими лиственницами, – их хвоя под влиянием осени уже становилась лимонно-желтой и устилала землю пушистым ковром. Вероятно, на озерах летом есть лилии…
Совсем рядом, за тисовой аллеей, отсеченные от замка водным пространством, находились конюшни. Я пошла туда, сама не зная зачем.
Главный конюх по имени Люк почтительно пропустил меня к ипподрому. Я остановилась, увидев Александра…
То, что я увидела, поразило меня в самое сердце. Герцог, казалось, объезжал жеребца – сильного, огромного, черного, как смоль, с бешеными, налитыми кровью глазами. Жеребец закусывал удила, громко ржал и бросался из стороны в сторону. Александр, натянувший на руку поводья, боролся с ним не менее упорно. В руке у него была тройная плеть. Он хлестал ею коня с такой силой, что круп жеребца уже был покрыт алыми полосами и клочьями пены.
Я впервые видела герцога с таким выражением лица. Казалось, он охвачен остервенением и готов убить это чистопородное животное, если оно не подчинится ему. С невероятной силой он до крови пронзал его бока острыми шпорами. Плеть, не останавливаясь ни на минуту, свистела в воздухе.
– Что это он делает? – прошептала я в ужасе. – Объезжает лошадь?
– Да нет! – лениво отозвался Люк. – Этот жеребец уже объезженный. Уже три месяца, как он его купил. Просто Дьявол слишком нервничал, вот его хозяин и воспитывает!
– Ничего себе воспитание! – воскликнула я. – Да он же просто остервенел! Он убьет этого вашего Дьявола!
– Убьет – значит, такова воля Божья, ваше сиятельство!
Я прикусила губу, видя, что конюх давно привык к подобным зрелищам, и мрачным взором наблюдала за происходящим. В этот миг Дьявол, громко заржав, рывком метнулся в сторону, и я видела, как герцог вылетел из седла. Ужас сдавил мне горло. Мне казалось, теперь уж Александр мгновенно будет растоптан взбешенным жеребцом.
Но борьба была еще не завершена. Подобно пружине, герцог молниеносно вскочил с земли, крепко оперся на одно колено. Жеребец почти вырвался на свободу, взвившись на дыбы, но, несмотря на падение, герцог ни на минуту не выпустил из рук корду. Стремительным движением намотав ее на локоть, он с невероятной силой натянул толстую веревку и удержал Дьявола.