– Единственное, что у тебя есть от взрослой, это твой возраст! – взревел он. – Твои мозги, чувства твои остались, как у подростка.
– Ну вот Фрэд-то и приведет их в порядок. – Мэгги улыбнулась Джеймсу той улыбкой, что заставляет страдать. А затем вышла, прежде чем он попытался удержать ее, произнести слова, которые, как она знала, вот-вот готовы были сорваться у него с языка.
К полудню нервы у Мэгги были напряжены, словно скрипичные струны. Джеймс, совершенно разъяренный тем, что она не только оставила без внимания его совет, но и не хотела смотреть ему в лицо, отгородился стеной подчеркнутой гордости. Но это было больше, нежели просто напряженная атмосфера, в конце концов решила Мэгги. Противостояние в конторе Джеймса нарушило налаженное течение их отношений. Прибавилось что-то еще. Или же убавилось. Она не была уверена в том, каким именно образом это случится, но знала точно, что перемена будет не к лучшему. Легкие приятельские отношения, что пять лет процветали между ними, исчезли, оставив вместо себя странную напряженность. Казалось, что напряжение растет с каждым взглядом, который Джеймс бросал на нее.
Ей не работалось в наэлектризованной атмосфере. На несколько минут она вышла из офиса. Вышла с тем, чтобы утренняя вспышка развеялась в привычном течении событий.
Она решила, что эта ее нынешняя дневная прогулка отличается от обычных. Возможно, это просто разминка для того, чтобы распутать клубок мыслей.
Когда Мэгги надевала пальто, она обратила внимание, что было около двенадцати. Ладно, ничего страшного, если один раз она выйдет пораньше. Она отработает положенное в полдник.
Погода на улице была холодная, шел снег. С поистине дьявольской легкостью снежинки забивались под пальто, руки от холода покрылись гусиной кожей. Засунув продрогшие ладони в карманы пальто, Мэгги шла по заснеженному тротуару. На какое-то время она остановилась у витрины, где выставили кукольный домик, обитатели которого, механические мыши, наряжены были в костюмы времен короля Эдуарда. Несколько ребятишек – с расплющенными о стекло носами и возбужденно горящими глазами – следили за мышиными проказами. Нетрудно было догадаться, чего бы им хотелось получить от Санта-Клауса.
Отойдя от витрины, Мэгги зашагала быстрее, стараясь объективно продумать ту не самую завидную ситуацию, в которой она находилась. В то время, когда она только начинала жить активной жизнью среди людей, она надеялась, что встретит мужчину, который вытеснит из ее мыслей и сердца образ Джеймса Монтгомери. Но примерно полдюжины свиданий показали тщетность ее поисков, и она отказалась от них. Разумеется, она пересмотрела свою цель. Мэгги решила, что сможет обойтись мужчиной, способным обеспечить ее будущее, а любовь тут ни при чем. В конце концов, размышляла она, ее страсть к Джеймсу не вспыхнула внезапно. Когда она в первый раз приехала в Нью-Йорк, чтобы работать у него и боль от первой любовной неудачи была еще чувствительна, Джеймс открылся перед ней как очень привлекательный мужчина.