– Должно быть, задремал с сигаретой. Хорошо, что Дженнифер вовремя почувствовала запах дыма.
– О Господи! – пробормотал Генри Морли – Но как вам удалось перенести меня на кровать? Я ничего не помню.
Розамунда поставила чайник на уголья.
– Мы вытащили тебя на лестничную площадку, а дальше не смогли. Я побежала звать Эндрю, – она замялась, но, не успел отец открыть рот, продолжила: – В лесу я столкнулась с мистером Брэдшоу. И привела его сюда.
Она говорила очень тихо, но голос отца прозвучал еще тише:
– Мистер Брэдшоу? Кто это такой?
– Владелец Торнби-Хауза. Он только что вернулся.
– Он был здесь… и перенес меня в твою спальню?
– Да, – Розамунда прошла мимо него с чайником в руке. – Ты наглотался дыма и мог умереть от удушья. Поэтому мы и позвали на помощь.
– На самом деле ты вовсе не наглотался дыма, а был мертвецки пьян! – Дженнифер резко повернулась к отцу и бросила ему в лицо эти жестокие слова. – Сами-то мы на этот раз не догадались – пришлось мистеру Брэдшоу открыть нам глаза. Упился до чертиков!
Розамунда еле удержалась, чтобы не крикнуть сестре: "Замолчи!" Что толку? Она все равно выскажет все, что у нее на душе: не теперь, так позже. Розамунда сочувственно наблюдала за отцом. Генри Морли закрыл глаза, спрятал лицо в ладонях и пробормотал:
– Нет, нет, нет…
– Да, да, да!
На этот раз Розамунда не выдержала.
– Ну, хватит, Дженнифер. Высказалась – и довольно, – она взяла отца за руку и усадила в кресло. – Ладно уж. Что толку ссориться. Что было, то было.
– Я никогда не смогу смотреть этому человеку в глаза.
– А нам тебе не стыдно смотреть в глаза – после того, как ты украл деньги, предназначенные для Барретта!
– Дженнифер! Замолчи! Иначе я сейчас же уйду – на весь день!
Эта, на первый взгляд, невинная угроза возымела действие. Дженнифер поджала губы и выскочила из кухни.
Генри Морли сидел, подперев голову одной рукой. Другой он искал руку младшей дочери.
– Ты все знаешь?
– Да. Знаю. Рано или поздно все равно открылось бы – если бы не поступил товар. Я просто ускорила события, пошарив у тебя в карманах.
– Какая же я свинья!
– Да, – мягко подтвердила Розамунда, кладя отцу руку на голову; тот прижал ее к своей щеке.
– Господи! Что бы я без тебя делал, Рози! Никаких упреков… Эти последние две недели были кромешным адом. Ах, Рози, я заранее все спланировал, когда ты дала мне опустить письмо.
– Я догадалась Ладно, это уже позади. Не будем больше говорить об этом, – обыденным тоном предложила она. – Но теперь я смогу послать деньги не раньше следующей недели. Нужно питаться, а пособие придет только после двенадцатого.