– А почему бы вам не выпить кофе на крыльце, пока я вымою посуду? – предложила Фрэнсин.
Она не хотела, чтобы Трэвис оставался на кухне: исходивший от его тела запах свежести и прохлады будоражил ее, а темный, притягательный взгляд его глаз раздражал, заставляя чувствовать себя крайне неуютно.
– Хорошо, – сказал Поппи и встал из-за стола.
– Трэвис, а мы сегодня покрасили домик Красотки! – сообщила Грэтхен. Она схватила Трэвиса за руку. – Пойдем, посмотрим, какой он стал красивый!
– Иди, пусть она тебе покажет, – обратился к Трэвису Поппи. – А я принесу кофе.
Трэвис и Грэтхен исчезли за дверью, а Фрэнсин занялась мытьем посуды. Они с Поппи заключили соглашение, что будут по очереди готовить и мыть посуду после вечерней трапезы. Сегодня была ее очередь.
– Этому парню самому пора иметь детей, – заметил Поппи.
Фрэнсин пристально поглядела на него: ей показалось, что он пытается дать ей понять, что знает о ее секрете. Он стоял в дверном проеме и смотрел на Трэвиса и Грэтхен, и Фрэнсин решила, что это было лишь простым невинным замечанием.
– Если верить Бетти Джин, то половина женщин в городе желают соединить с ним судьбу, – ответила Фрэнсин.
– Может быть, но он, похоже, никем не интересуется. – Он отошел от двери и налил две чашки кофе. – А почему бы и тебе не налить себе кофе и не посидеть с нами, когда ты все здесь закончишь?
Фрэнсин удивленно посмотрела на него.
– Может, и посижу несколько минут, – согласилась она.
Он кивнул, а потом исчез за дверью. Фрэнсин поглядела ему вслед. Неужели дед захотел побыть в ее обществе?
Трэвис говорил, что Поппи, вероятно, изменился за эти пять лет. Фрэнсин даже думать об этом не желала. Для меня, что бы он ни предложил, будет слишком поздно и слишком мало. Разве не так?
Она быстро покончила с посудой и вышла с чашкой кофе на крыльцо. Поппи сидел в качалке. Трэвис растянулся в шезлонге. Грэтхен играла с Красоткой, пытаясь научить щенка приносить палку.
Фрэнсин опустилась на верхнюю ступеньку крыльца и прижалась головой к перилам. Был прекрасный вечер. Свежий ветерок разогнал дневной жар и принес ароматы цветущих растений.
Грэтхен, очевидно устав бегать за палкой, присела рядом с матерью на ступеньке.
– Что скажешь, крошка? – Фрэнсин смахнула прядь темных волос со лба дочурки.
– Мамочка, ты поиграешь со мной?
– Во что? – спросила Фрэнсин.
– Не знаю. – Грэтхен задумчиво насупилась. – В какую-нибудь смешную игру. – И тут ей в головку пришла идея, и личико ее загорелось. – Я знаю… почему бы нам не поиграть в прятки?
– О, милая, я не думаю, что кто-нибудь захочет играть в прятки, – ответила Фрэнсин.