– Сам возьми, что тебе нужно, в сарае. Ты же знаешь, Поппи не станет возражать.
– Вторая причина, почему я пришел, – это утренний звонок Маргарет. Она собирается сегодня после обеда ненадолго заглянуть домой и настаивает на барбекю. Я подумал, что будет замечательно, если вы втроем присоединитесь к нам. Она будет рада снова увидеть тебя и познакомиться с Грэтхен.
Фрэнсин замялась. Он был очень красив в это утро, одетый в джинсы и серую футболку. Полоска грязи или масла украшала его щеку, что лишь придавало ему еще большую мужскую привлекательность.
– Я зажарю мои знаменитые ребрышки, – добавил он, словно пытаясь заманить ее.
Она засмеялась.
– Я не знала, что у тебя есть знаменитые ребрышки.
– Я выигрывал главный приз три последних года на нашей местной ярмарке. – Щеки его слегка разгорелись от гордости. – А о моем соусе ходят легенды.
– Ну, как я после этого могу сказать «нет»? В котором часу нам прийти и что принести? – Фрэнсин подавила в себе желание протянуть руку и стереть с его лица полоску грязи. Она знала, какой мягкой и гладкой окажется его кожа под ее пальцами.
– Около трех, и ничего не надо. Сьюзи принесет десерт, остальное обеспечу я.
– Договорились, мы придем к тебе, – согласилась она и пошла к двери.
– Передай Грэтхен, что котята ждут не дождутся встречи с ней, – сказал Трэвис и ушел.
Она стояла в дверях и провожала его взглядом. А он направился к сараю, где Поппи хранил инструменты. У него была походка уверенного в себе человека.
Он счастлив, подумала она с оттенком удивления. Он счастлив, ему нравится быть фермером, работать на земле и жить в этом маленьком провинциальном городке.
В первый раз до нее дошло, что Трэвис не был бы счастлив в Нью-Йорке. Если бы он приехал туда со мной, со временем его душа умерла бы.
Она всегда знала, что они мечтают о разном, но сознательно отказывалась размышлять о причинах столь различных стремлений. Как я могла обвинять его за то, что он последовал велению сердца, когда я сама сделала то же самое? И от этой мысли на нее снизошло успокоение, некая благодать, которая развеяла и уничтожила горечь, жившую в ее сердце.
Пока она стояла в дверях, Трэвис вышел из сарая, неся в руках какие-то инструменты.
«Я люблю его. Вчера. Сегодня. Всегда!» – вдруг поняла Фрэнсин.
Эта очевидная мысль лишила ее способности дышать и заставила обессиленно прислониться к стеклянной двери.
А еще она почувствовала, что за последние недели ее мечта изменилась. Она стала понимать, что Нью-Йорк уже не вмещает в себя всего вожделенного счастья. И даже звездной карьеры будет недостаточно для маленькой девочки, которая никогда не чувствовала себя любимой.