Нижние юбки раздувались колоколом, сжимая узкую талию. Прореха в бесконечных слоях гипюра давала ему возможность увидеть кусочек кружевной подвязки и шелкового чулка, обтягивающего длинную стройную ножку. Да еще этот ее практически не существующий бюстгальтер с крошечным бантиком, так и манящим потянуть за концы и освободить роскошную грудь.
Тело Меррика сжалось, реагируя на сильнейшее желание с пугающей предсказуемостью. Меррик пришел в ярость, обнаружив, что не в состоянии контролировать эту непроизвольную реакцию. Даже целая жизнь жестких тренировок не помогала преодолеть соблазн иметь именно эту женщину. Это не поддавалось объяснению.
Алисса Сазерленд была создана соблазнять, провоцировать на абсолютное обладание, заставлять мужчину забыть обо всем, кроме отчаянной потребности совокупления. Она смотрела на него широко открытыми аквамариновыми глазами, и на один безумный миг он представил себя и ее сплетенными в первобытном танце любви. Когда двое отдают и получают гораздо больше, чем простой секс. Он увидел полнейшее обладание, открытость, которую никогда не осмеливался позволить себе ни с одной из женщин. Раскаленную страсть. Сводящее с ума желание. Бездумную капитуляцию. Слепое доверие – то, чего он никогда не знал за все свои двадцать девять лет. Он увидел каждую мельчайшею подробность в глазах, полных обещания.
И он захотел того, чего не хотел никогда прежде.
Меррик выдавил слова через пересохшее горло:
– Фон Фольк, должно быть, бросил на вас один взгляд и решил, что его мечты сбылись.
К его удивлению, ее передернуло.
– Если я и привлекала его, он никогда этого не показывал. – Она заерзала под ним, отчего грудь провокационно потерлась об него. – Пожалуйста, дайте мне встать.
Меррик хотел отказать ей в просьбе, хотел этого с безумной горячностью, которая доказывала, что в глубине души мужчина по-прежнему примитивное, несдержанное животное, скрывающееся под тонким налетом цивилизованного поведения, управляемое эмоциями, с трудом удерживаемыми в узде. Он боролся изо всех сил. Несколько бесконечно долгих мгновений прошли, прежде чем интеллекту наконец удалось преодолеть основной инстинкт.
– Хорошо, принцесса. – Вероятно, интеллект все-таки не полностью победил, потому что Меррик добавил: – Но я предупреждал вас, что побег не сойдет вам с рук. Пришло время платить.
С этими словами он воспользовался ее приоткрытыми губами и завладел самым роскошным, самым соблазнительным ртом из всех, что ему доводилось когда-нибудь целовать.