В Англии тоже есть множество мест, где ты могла бы выставлять свои плитки. Решиться переехать в чужую страну, да еще где говорят на другом языке, – это…
Насколько ты помнишь, я знала португальский и раньше. Мне было достаточно пройти углубленный курс и провести здесь пару месяцев, чтобы заговорить свободно. – Господи! Только бы он поскорее от нее отвязался! – Теперь говорить на португальском не составляет для меня никакого труда.
И сколько ты собираешься здесь жить?
Пока мои родители не вернутся из Штатов. А может, и дольше. Пока не знаю.
– Хочешь вырастить Томаса в Португалии?
Она кивнула.
– Здесь очень благоприятный климат для малышей. Он еще ни разу не простужался и…
– Все понятно, – перебил ее Витор. – Жить здесь – сплошное удовольствие.
Эшли нахмурилась. Неужели ее слова прозвучали наигранно? Не объяснять же ему истинную причину приезда сюда…
– Когда я прочел в какой-то газете, что подружка Саймона Купера родила сына, я, надо признаться, был удивлен, – негромко произнес Витор и посмотрел на Томаса, усердно рывшегося в коробке с игрушками.
Эшли выпрямилась.
А ты думал, я сделаю аборт?
Была такая мысль.
То есть считал, что раз у меня нет мужской поддержки, то я не рискну сохранить ребенка? – ледяным тоном спросила Эшли.
Ей не раз задавали подобные вопросы. Но, несмотря на то, что беременность была незапланированной, и ей предстояло стать матерью-одиночкой, она даже и не помышляла о прерывании беременности.
При чем тут это? – сказал Витор. – Все дело в том…
Тлл-тлл, – раздался призывный возглас Томаса, дергавшего Витора за штанину. В маленькой пухлой ладошке он держал гордость своей коллекции – ярко-красную спортивную машинку. – Тлл-тлл!
Витор присел на корточки и, к восторгу Томаса, минуты две рассматривал игрушку, одобрительно цокая языком.
– Спасибо за пиво, – поблагодарил он, поднимаясь во весь рост, и весьма выразительно посмотрел на Эшли. – Не хочется разбивать тебе сердце, но мне пора.
– Ах, какая жалость! – с наигранным огорчением отозвалась Эшли.
Подхватив Томаса на руки, она проводила гостя до дороги.
Масина! – радостно воскликнул малыш, увидев «БМВ».
Когда я расскажу матери про Томаса, она непременно заведет свою любимую пластинку, – сухо заметил Витор, открывая переднюю дверцу машины.
А именно?
Что мне уже тридцать восемь и что, если я в ближайшее время не найду себе жену, маме не доведется увидеть своих внуков.
Значит, на Селесте он не женился. И вообще, видимо, не женат, подумала Эшли.
А как твоя мама?
Жива и здорова. – Витор сел за руль. – Будет рада, что мы встретились. Она, видишь ли, все еще питает к тебе слабость.