Брючки, шортики, футболки, носки, сандалии, памперсы, коробка с игрушечными машинками. Платье, брюки, блузки, бриджи, белье, ночная рубашка. Мысленно проверяя список вещей, Эшли решила, что все необходимое для уик-энда упаковано. Закрыв чемодан и приготовив целую груду сумок, Эшли вздохнула. Через час приедет Витор, а она вся в сомнениях. Мучила мысль о поездке в Синтру. О том, что подумает теперь о ней Маргрида д'Аркос. когда узнает о ее легкомысленной связи с Витором. Пугало и предстоящее замужество.
Эшли подошла к окну спальни и сунула руки в карманы шорт. Первое, что сделал Витор в качестве отца, – велел своим рабочим построить песочницу возле террасы, прямо напротив ее мастерской. Там Томас весело играл всю прошедшую неделю. Это давало Эшли возможность дольше работать днем, поэтому она смогла закончить полученные заказы, чтобы не беспокоиться о них в выходные. Зато беспокойство вызывает все остальное.
Лейф хотел ее, но был совершенно равнодушен к Томасу. Витор был весь в заботах о Томасе, но ничуть не интересовался ею. Вот она, ирония судьбы! Эшли грустно улыбнулась. Глядя на играющего малыша, она упрямо выпятила подбородок. Нет, она не позволит силком тащить себя к алтарю. Две недели назад она была слишком ошеломлена и не смогла до конца осознать услышанное, но, прежде чем все решится, они с Витором должны обсудить кое-какие проблемы, заключить твердые соглашения. Брак, пусть даже совсем короткий, дело достаточно серьезное, а времена ее наивной юности остались в прошлом.
Вдруг Томас встрепенулся. Заулыбавшись, он поднялся на ножки и стал радостно прыгать на месте. Подошел Витор и поднял ребенка на руки. Эшли почувствовала легкое раздражение, когда ее сердце, как и в прошлый раз, неровно забилось в груди. Витор был в темных брюках и белоснежной рубашке, закатанные до локтей рукава открывали загорелые мускулистые руки; он явно сел в машину прямо из-за письменного стола.
– Ты же сказал, что приедешь в четыре, – удивилась Эшли, выходя на террасу.
– Мне удалось освободиться пораньше.
Заметив, что Томас обхватил его за шею перемазанной ручонкой, она нахмурилась.
Он засыпал тебя песком.
Стряхну. И потом, может же сын обнять папу, которого не видел две недели, – возразил Витор и слегка пощекотал радостно засмеявшегося малыша. – Ты уже решила, как он будет меня называть?
Она кивнула.
Я подумала, что раз уж мы в Португалии…
С сегодняшнего дня ты будешь называть меня папой, – сказал Томасу Витор. – Можешь повторить?
Мальчуган широко улыбнулся:
Папа.
Ты называешь меня так, потому что я твой отец. – Он бросил косой взгляд на Эшли. – Я тот самый мужчина, который однажды занимался любовью с твоей мамой, и в результате получился ты.