Марта не ограничивалась воркованием над колыбелью, она еще настаивала на том, чтобы сидеть, как на часах, у постели Полы, и отказывалась подчиняться даже медсестре, которую Хьюго нанял для ухода за «своими девочками», как он их называл, и которая была серьезно обеспокоена тем, что непрерывный поток посетителей может плохо отразиться на состоянии здоровья Полы.
– Роженицам нужен отдых, – вежливо увещевала она, но Марта была непреклонна.
– Уж не думаете ли вы, что я этого не знаю? Я родила четверых. А сколько детей у вас, молодая леди?
Элли, медсестра, с трудом сдерживая себя, отвечала:
– В таком случае вы должны знать, как могут утомить посетители. Мне не хочется, чтобы у госпожи Варны снова подскочила температура. Она еще очень слаба.
Марта громко фыркнула. Фырканье, по-видимому, означало: «Сколько шуму из-за пустяков!»
– Мы не посетители, мы – члены семьи, – произнесла она вслух.
– Извините. Но доктор прописал госпоже Варне полный покой, иначе он снова поместит ее в больницу. Боюсь, что мне придется настоять на том, чтобы вы ушли.
В конце концов, сославшись на свои полномочия, сестра добилась повиновения, и Марта, едва сдерживая негодование, удалилась. Пола торжествовала. Как приятно, когда кто-то другой борется за твои интересы, особенно сейчас, когда она так слаба и так страшно устала.
Однако вторую половину дня Элли была свободна, она ушла, и Полу некому было защитить, когда к ней заглянул Хьюго и объявил, что к ней пожаловал новый гость.
– О, Хьюго, я не очень хорошо себя чувствую. Нельзя ли спровадить посетителя? – умоляла Пола.
– Это Грег, дорогая, – тихо сказал Хьюго.
Грег! Сердце у нее забилось быстрее, и усталость вдруг куда-то исчезла.
С того июльского вечера в саду она его ни разу не видела. Прямо из Техаса он уехал по делам в Европу, и Пола даже обрадовалась этому, потому что к тому времени знала, что беременна, а ей хотелось предстать перед Грегом в наилучшем виде. С их встречи прошло несколько месяцев, но она совсем не забыла о том, какое он произвел на нее впечатление. И теперь, когда Грег пришел навестить ее, на нее нахлынули воспоминания, ввергнув в состояние, близкое к панике.
Она не могла встретиться с ним в таком виде – почти без косметики, со сбившимися от лежания волосами. Но, несмотря на все, ей безумно хотелось его увидеть. Дыхание перехватило и она заметила, как дрожат ее руки.
– Мои поздравления, Пола. Как ты себя чувствуешь?
Он стоял в дверях с огромным букетом цветов и корзинкой с фруктами – все такой же красивый, каким она его помнила.
– Спасибо, хорошо. – Ее голос слегка дрожал, но она надеялась, что он этого не заметит.