– Он выстрелил человеку в спину. Я до сих пор не знаю, как расценивать его поступок.
Мэтт промолчал, да и что тут можно было сказать?
– Почему ты не хочешь рассказать всем, кто он был в действительности? – В окружении многих людей Лили не решалась задать ему этот вопрос раньше.
– И что хорошего выйдет из этого? Это ничего не изменит, а только причинит боль людям, которые этого не заслуживают. Семье Конроя не надо знать, что их обманули, а падчерицам Манкусо вовсе не обязательно горевать по бандиту.
– Думаю, ты прав. Часть меня рада, что Джоуи и Роуз будут снова вместе. Я знаю, что я неисправимый романтик… и все же.
– Я рад, что ты не утратила эту черту характера даже после того, через что я протащил тебя.
Лили вскочила с кровати и направилась к Мэтту. По мере того как она приближалась, его лицо становилось все напряженнее.
– У меня нет никаких сожалений, Мэтт. Кроме одного, но здесь я ничего не могу поделать.
– Не подходи ко мне так близко, Лили.
– Почему? Я возбуждаю тебя, а ты меня не хочешь? Или ты полагаешь, что не слишком хорош для меня, и пытаешься играть в благородство?
Раздражение, смешанное с нерешительностью, появилось во взгляде Мэтта. Лили отметила это про себя с удовлетворением и придвинулась к Мэтту еще ближе.
– Лили, остановись. Из этого не выйдет ничего хорошего.
Он стал отодвигаться от нее, но она, вцепившись руками в его рубашку, приперла его к стене, чем немало удивила его.
– Возможно, – сказала она. – Но я не сяду завтра в самолет, пока не буду уверена, что ты знаешь, от чего отказываешься.
– Хорошего секса?
– Да. Я очень люблю это дело. Не забывай, Мэтт, что я сижу глубоко внутри тебя, я читаю твои мысли и заранее знаю, что ты сделаешь.
Лили запустила одну руку Мэтту под рубашку, провела ею по животу, затем ниже. Его восставшая плоть оказалась у нее в руке.
Мэтт замер, глядя на Лили из-под опущенных ресниц.
Второй рукой она расстегнула ему рубашку и вытащила ее из джинсов.
– Черт побери, Лили, – едва не задохнувшись от волнения, проговорил Мэтт.
Их взгляды встретились, и Лили прижалась к его губам страстным поцелуем. Она вела себя агрессивно. Злость, отчаяние от осознания того, что она может легко потерять Мэтта, и любовь – все вылилось в ее жаркие торопливые поцелуи.
Тяжело дыша, Мэтт так же страстно целовал Лили.
Она начала расстегивать молнию на его джинсах, но тут он внезапно оттолкнул ее и, тихо ругнувшись, схватился за переднюю часть ее рубашки, рванул ее так, что отлетели все пуговицы, и положил руки на ее груди.
– Да, – выдохнула Лили.
Мэтт снял с нее все, включая нижнее белье, спустил с себя джинсы и, оперев Лили спиной на стену, положил ее ноги к себе на талию и рывком вошел в нее.