— Джастин, поторопись! — снова кричит Дорис, и он, поправив галстук, выходит из ванной.
— Давай, давай, давай! — выкрикивает Дорис, пока он расхаживает по номеру в своем лучшем костюме. Он останавливается перед ними и неловко поеживается, чувствуя себя маленьким мальчиком в костюме для причастия.
Воцаряется тишина. Эл даже прекращает хрустеть попкорном.
— Ну что? — нервно спрашивает он. — Что не так? Что-то с лицом? Где-то пятно? — Он смотрит вниз, разглядывая себя.
Дорис закатывает глаза и качает головой:
— Ха-ха-ха, очень смешно. А теперь давай серьезно, хватит терять время, покажи нам настоящий костюм.
— Дорис! — восклицает Джастин. — Это и есть настоящий костюм!
— Это твой лучший костюм? — тянет она, оглядывая его с ног до головы.
— Кажется, я вспоминаю его с нашей свадьбы. — Эл прищуривается.
Дорис встает и берет в руки сумочку.
— Снимай, — спокойно говорит она.
— Что? Зачем?
Она делает глубокий вдох:
— Снимай давай. Сейчас же.
— Кейт, эти слишком парадные, — отворачиваюсь я от платьев, которые она выбрала. — Это не бал, мне просто нужно что-то…
— Сексуальное, — заканчивает Фрэнки, размахивая передо мной коротеньким платьем.
— Это Королевский оперный театр, а не ночной клуб. — Кейт выхватывает платье у нее из рук. — Хорошо, посмотри на это. Не особенно парадное, но и на наряд проститутки не похоже.
— Да, в нем ты легко сойдешь за монашку, — с сарказмом замечает Фрэнки.
Они обе отворачиваются и продолжают рыться в вешалках.
— Ага! Нашла, — объявляет Фрэнки.
— Нет, это я нашла идеальный вариант.
Они поворачиваются с одинаковыми платьями в руках: Кейт держит красное, Фрэнки черное. Я закусываю губу.
— Прекрати! — хором говорят они.
— О господи, — шепчет Джастин.
— Что такое? Ты никогда не видел костюм в розовую полоску? Это бесподобно. Вместе с этой розовой рубашкой и розовым галстуком — о, это будет чудесно! Эл, я бы так хотела, чтобы ты носил такие костюмы!
— Мне больше нравится синий, — возражает Эл. — Розовый — немного гомосексуально. Неплохая идея, если она окажется чучелом. Ты ей сможешь сказать, что тебя ждет твой парень. В этом случае я могу тебе подыграть, — предлагает он.
Дорис с ненавистью смотрит на него и поворачивается к Джастину:
— Нет, ты скажи, ведь правда, это гораздо лучше того, что ты надевал? Джастин? Вернись на землю, Джастин! На что это ты смотришь? О, она хорошенькая.
— Это Джойс, — шепчет он.
Он когда- то читал, что у синегорлого колибри сердце бьется с частотой тысяча двести шестьдесят ударов в минуту, и не понимал, как можно это выдержать. Теперь он понял. С каждым частым ударом сердце выталкивало кровь и посылало ее по телу. Он чувствовал, как дрожит все внутри, ощущал пульсацию в шее, запястьях, сердце, желудке.