— Да, я ведь получаю от вас по несколько имейлов в день.
— Не перебивай меня, Ники! Что я хотела сказать? Ах, да. Про подарок. Некоторое время назад задаю я поиск на новые страницы со словом «Теофельс» (я делаю это периодически), и вдруг вижу: в связи со смертью последнего хозяина замка часть обстановки и старые архивы семейства фон Теофельс будут распроданы на интернет-аукционе. И он-лайновый каталог: кое-что из мебели, охотничьи трофеи, всякие там железки и много бумаг. Они разделены на лоты по хронологическому принципу: первая четверть восемнадцатого века, вторая четверть восемнадцатого века, третья — и так до второй четверти двадцатого. Все документы более позднего времени еще до аукциона выкуплены каким-то бундес ведомством. Ты ведь знаешь, что эти люди, Теофельсы, при кайзере и при Гитлере занимались военной разведкой или чем-то в этом роде.
— Конечно, знаю, но это вне сферы моих занятий. А документов совсем старинных там не было?
Синтия пожала плечами.
— Откуда? Теофельсы — род не из древних. Хоть на их генеалогическом древе корни восходят аж до Тео Крестоносца, но нам-то с тобой отлично известно, что линия это боковая, бастардная.
Тетя произнесла последнее слово с презрением, достойным не дочери чаеторговца, а обладательницы голубейшей крови.
— Их дворянская грамота куплена за деньги, ведь первый фон Теофельс на самом деле звался Мёнхле и взял звучное имя лишь после того, как завладел замком.
— И письмо, которое вы мне дали, адресовано супруге этого господина — Беттине, урожденной фон Гетц, — нетерпеливо вставил Ника. — Это я понял. Так вы выкупили архив?
— Только один лот. Зато самый старый. За первую четверть восемнадцатого века. Перед тем как обернуть в подарочную упаковку, стала просматривать бумаги. Они почти все на немецком, этим ужасным угловатым шрифтом.
Я перебирала листки без особенного интереса — и вдруг натыкаюсь на английский, причем легко читаемый!
Как подобает истинной дочери Альбиона, иностранных языков тетя не знала и не очень понимала, зачем кто-то еще упорствует в их использовании, когда так удобно и просто объясняться по-английски.
— Я всё понял. Вы прочитали письмо, и вас заинтересовало упоминание о сокровище — правда, довольно туманное.
Синтия загадочно улыбнулась.
— Все ли ты понял, скоро станет ясно. А пока расскажи мне, знаменитый специалист по старинным документам, много ли ты уразумел из этого письма.
Но когда племянник поделился своими выводами и предположениями, снисходительности в ее тоне поубавилось.
— Надо же, ты сразу догадался, что «С.-М.» — это французский город Сен-Мало. А я вообразила, будто речь идет о швейцарском Сен-Морице. В пятьдесят девятом я каталась там на лыжах и сломала лодыжку.