Убийце снилось, что он – самый ловкий, самый хитрый, самый расчетливый человек на свете и никому никогда не раскусить его…
Может быть, картины, столы и стулья тоже видели сны. Может быть, они грезили о людях, которые когда-то им встречались, а прекрасная Леда с картины Леонардо, может быть, втайне грустила о каком-нибудь прекрасном юноше, изображенном на другом полотне… А столик эпохи Луи XV, разлученный с таким же стульчиком и вынужденный терпеть рядом с собой прямолинейного жесткого грубияна в стиле ампир, томился и вздыхал о первом и мечтал, чтобы второй пошел на дрова…
Внизу, в чреве корабля, в каюте третьего класса, Шон О’Рурк не спал. До самого рассвета он возносил хвалу богу.
Глава восемнадцатая,
в которой Амалия выслушивает бесполезные советыи угощает кузена креветками со спаржей
– Нет, вы только представьте себе! Они перевернули вверх дном весь корабль, обыскали всех и вся, истязали нас дурацкими вопросами по поводу того, кто где находился и не видел ли чего подозрительного. И что же? – Миссис Рейнольдс придвинулась к Амалии и доверительно понизила голос: – В конце концов у месье Фоссиньяка, художника, нашли пачку непристойных открыток. Целую пачку! Какой ужас! А ведь у него жена и двое детей. Но, кроме этих открыток, ничего не отыскали. Ничего! Ничего!
Проведенный накануне обыск и впрямь не дал никаких результатов. Жена маркиза Мерримейда предъявила свои украшения, но они ничуть не походили на те, что были украдены. У доньи Эстебании нашли шесть париков, дюжину шиньонов, а также нож для разрезания страниц, что опять-таки не имело касательства к делу, ибо нож, пока им кто-то не убит, не представляет для следствия никакого интереса. У врача Ортеги обнаружили целый чемоданчик со скальпелями, морфием, снотворными средствами и прочим, но ведь на то он и врач, чтобы возить с собой принадлежности своей профессии. У мадам Кляйн из Эльзаса нашли фамильную брошку с изумрудом, который при ближайшем рассмотрении оказался подделкой. Подозрительная бутылка, принадлежащая Леону Шенье, аккомпаниатору, содержала в себе, как выяснилось, не смертельно опасный яд, а всего-навсего фиксатуар для волос.
В вещах миссис Рейнольдс и ее дочери не обнаружилось ничего примечательного, кроме двух руководств по практическому гаданию и трех – о способах общения с потусторонним миром. Сама же миссис Рейнольдс при встрече с Деламаром предложила вызвать дух убитого, дабы он имел возможность открыть им, кто же так жестоко лишил его жизни. Месье Деламару потребовалась вся его тактичность, чтобы убедить напористую австралийку, что французское следствие не признает подобных методов работы.