– Вы могли бы извиниться, – просипела «фрау Кляйн», она же госпожа Вернер.
– Дорогая Герда, – ответил ей Рудольф, передразнивая ее голос, – вы с вашим Людвигом столько раз пытались меня надуть, что у меня больше нет никакого доверия к человеческому роду.
– Вы так говорите, Рудольф, словно вас и в самом деле можно обмануть, – возразила смертельно обиженная австриячка.
– Один раз вам это едва не удалось, – напомнил немец. – В Неаполе, в таверне «Лев», если не ошибаюсь.
– Где, где? – недоверчиво переспросил Вернер.
– Я тогда упек тебя в тюрьму по обвинению в сводничестве, – пустился в объяснения Рудольф, – а твоя половина явилась, чтобы соблазнить меня и заставить тебя освободить. Первое ей удалось, а вот во втором она не преуспела.
Амалия открыла рот. Вернер побагровел.
– Герда! – взревел он.
– Людвиг, – стонала его жена, – ты ведь знаешь, это только ради блага Австрийской империи! Не горячись, любимый!
– Ты… с этим… – Вернер сжал кулаки. – С этим тевтонским отродьем? Я не верю своим ушам!
– Зря, – сказал Рудольф, пожимая плечами. – Мы тогда здорово повеселились, верно, старушка?
Вернер не дал ему закончить. Как разъяренный бык, он ринулся на немца, и два секретных агента сцепились не на жизнь, а на смерть.
– Людвиг! – кричала «фрау Кляйн». – Помни, что тебе вредно волноваться!
Амалия тоже забеспокоилась. Австриец не помнил себя от ярости, и, если бы ненароком прикончил ее кузена, она бы ввек не утешилась. Но вскоре наша героиня убедилась, что Рудольф умеет постоять за себя. Он двинул правой, двинул левой, боднул Вернера головой в живот, и бывший агент венской секретной службы отлетел назад и шлепнулся на палубу. Когда он поднялся, под глазом у него сиял здоровенный фонарь, скула распухла, а от сюртука остались одни воспоминания. Рудольф сплюнул за борт. Он схлопотал пару раз в живот и в челюсть. В общем, ему тоже здорово досталось.
– Рудольф, – прорычал Вернер, – ты – самая мерзкая скотина, которую я когда-либо видел!
– Я поражен, Вернер! – весело крикнул Рудольф в ответ. – Неужели ты никогда не смотришься в зеркало?
– Людвиг, дорогой, умоляю тебя! – лепетала со слезами на глазах супруга Вернера и тихонько подталкивала его к лесенке.
Перед тем как уйти, Вернер обернулся к Рудольфу:
– Мне бы очень хотелось надеяться, что я больше никогда вас не увижу, но, кажется, моя мечта несбыточна. Прощайте.
Он коротко поклонился Амалии и, хромая, покинул палубу. Супруга заботливо поддерживала его под руку.
– Голубки! – фыркнул Рудольф.
– Не будьте грубым, кузен! – одернула его Амалия.
– Вы видели, как я ему врезал? – весело спросил Рудольф. – Черт! У меня аж все костяшки на руке заныли.